Унесенные ветром. Том 2

I think--yes, that must have been when I first knew I cared about you.	По-моему... да, именно тогда я впервые поняла, что вы мне дороги.
Ashley--I never was happy about Ashley after that, but you were so nasty that I--"	Эшли... После того дня Эшли меня больше не радовал. А вы были такой омерзительный, что я...
"Oh, well," he said.	- Ах, да ладно, - сказал он.
"It seems we've been at cross purposes, doesn't it?	- Похоже, мы оба тогда не поняли друг друга, верно?
But it doesn't matter now.	Но сейчас это уже не имеет значения.
I'm only telling you, so you won't ever wonder about it all.	Я все это говорю лишь затем, чтобы вы потом не ломали себе голову.
When you were sick and it was all my fault, I stood outside your door, hoping you'd call for me, but you didn't, and then I knew what a fool I'd been and that it was all over."	Когда с вами было плохо, причем по моей вине, я стоял у вашей двери в надежде, что вы позовете меня, но вы не позвали, и тогда я понял, что я просто дурак и между нами все кончено.
He stopped and looked through her and beyond her, even as Ashley had often done, seeing something she could not see.	Он умолк, глядя сквозь нее на что-то за ней, как это часто делал Эшли, видя что-то, чего не могла видеть она.
And she could only stare speechless at his brooding face.	А Скарлетт лишь молча смотрела на его сумрачное лицо.
"But then, there was Bonnie and I saw that everything wasn't over, after all.	- Но у нас была Бонни, и я почувствовал, что не все еще кончено.
I liked to think that Bonnie was you, a little girl again, before the war and poverty had done things to you.	Мне нравилось думать, что Бонни - это вы, снова ставшая маленькой девочкой, какой вы были до того, как война и бедность изменили вас.
She was so like you, so willful, so brave and gay and full of high spirits, and I could pet her and spoil her--just as I wanted to pet you.	Она была так похожа на вас - такая же своенравная, храбрая, веселая, задорная, и я могу холить и баловать ее - как мне хотелось холить и баловать вас.
But she wasn't like you--she loved me.	Только она была не такая, как вы, - она меня любила.
It was a blessing that I could take the love you didn't want and give it to her. . . . When she went, she took everything."	И я был счастлив отдать ей всю свою любовь, которая вам была не нужна... Когда ее не стало, с ней вместе ушло все.
Suddenly she was sorry for him, sorry with a completeness that wiped out her own grief and her fear of what his words might mean.	Внезапно ей стало жалко его, так жалко, что она почти забыла и о собственном горе, и о страхе, рожденном его словами.
It was the first time in her life she had been sorry for anyone without feeling contemptuous as well, because it was the first time she had ever approached understanding any other human being.	Впервые в жизни ей было жалко кого-то, к кому она не чувствовала презрения, потому что впервые в жизни она приблизилась к подлинному пониманию другого человека.
And she could understand his shrewd caginess, so like her own, his obstinate pride that kept him from admitting his love for fear of a rebuff.	А она могла понять его упорное стремление оградить себя - столь похожее на ее собственное, его несгибаемую гордость, не позволявшую признаться в любви из боязни быть отвергнутым.