Уникум

Когда начало темнеть, у меня уже голова кругом шла. Однако подписал все фотографии – где сделаны, кто на них, и то, что вскоре этот танк расстреляет захваченный немцами мост, тоже указал – пусть гордятся близкими. После чего отправил письма с фотографиями внутри и с моими наилучшими пожеланиями родным девчат и парней. Обещал – сделал. Ну и свои фотки Светлане отправил, на память. Я ей до войны только два письма успел написать, это третьим будет. Тут и парни приехали, и нас прямо на месте наградили. Даже того раненого привезли, его потом в госпиталь отправили. Четыре ордена Красной Звезды нам выдали. Меня награждали вместе с парнями, но, в отличие от них, дополнительно вручили медаль «За отвагу». Это за мост. А вот нового звания не дали, зажали, так и остался старшим сержантом. Тут же в штабе я получил предписание поступить в распоряжение командира тяжёлой танковой роты капитана Трусова. Меня довезли до армейских складов, где нашлось несколько машин, что ехали в нужную часть, посадили в кузов и даже ручкой не помахали, отправляя к новым приключениям. А я спал на мешках с крупой, и никто мне не мешал.

Как выяснилось, направили меня к капитану Трусову, что услышал об удивительном наводчике от одного из штабистов, а тот, в свою очередь, от капитана, что нас встретил после рейда. Вот как информация расходится, как малиновое зёрнышко во рту у поручика Ржевского. Так она и до начальника штаба армии дошла.

Шесть танков КВ-2 было в роте у Трусова, и немцы, когда танки входили в бой, быстро перекидывали туда «ахт-ахт» и расстреливали парней. Больше двадцати КВ так потеряли. Я и про другие роты говорю. Трусов три машины потерял. А со мной можно расстреливать немцев, только чуть башню из укрытия высунув, или с первого выстрела, а не совместными залпами. Вот он и решил забрать меня к себе. Приказы начальства не обсуждаются, так я и оказался в роте Трусова. Ночью меня высадили у полевых кухонь, указали, куда идти, а часовой указал место для сна – палаток не было, уставшие танкисты спали под открытым небом.

Только утром с капитаном познакомился, когда посыльный за мной прибежал. Тот выслушал мой рассказ о рейде, особенно момент обстрела моста, поржал над недотёпами, у которых танк дважды от отдачи скатывался с холма, и назначил меня наводчиком в машину младшего лейтенанта Аверина. Кстати, поблагодарил за уничтоженный аэродром: пока немцы не перекинули авиацию с других участков, легче дышать стало, но сейчас снова летают. Пусть пока и не в таких количествах, как раньше.

Экипаж Аверина, осмотрев мои вещи, аккордеон на плече и награды на груди, решил познакомиться. И как награды получил – выяснить. Воюем шесть дней, а у меня их три уже. Тут завтрак подоспел, так что, пока завтракали, я описал свою историю. Воспринята та была благосклонно.

Танк осматривать было не нужно, боекомплект ещё вчера вечером пополнили, так что пока не поступил приказ атаковать, я достал аккордеон и спел несколько песен. Я, конечно, не лекарь душ, как себя политработники называют, но о доме помнил, спел три песни. Это были простые песни о доме и родителях. Пусть помнят, за кого воюют.

Танк Аверина был стандартной компоновки постройки Ленинградского танкового завода. Тот был наслышан о том, что я хороший стрелок – я рассказывал Трусову, как меня называли инструкторы в Кубинке, но сам лейтенант мои возможности пока не видел. Это ещё предстоит.

Было лёгкое волнение от предстоящего боя. Комбез я уже надел, очки поднял на шлемофон, проверил оружие, планшетку – в ней морской монокуляр и фонарик, запас патронов к револьверу россыпью и граната. Нормально.

Наши войска активно наступали, а немцы перемалывали их в обороне, вот-вот добьют и сами пойдут в наступление. Когда я слышал о крупных танковых боях, что случились на западной границе в районе Луцка и Ровно, то всегда представлял армады танков, идущих навстречу друг друга. Изучив историю, понял, что армады были, но только со стороны СССР, немцы в этих боях танки применяли редко, берегли для прорывов, поэтому танковые бои – это когда наши танкисты атаковали окопавшуюся немецкую пехоту. В такой атаке я и должен был поучаствовать. Причём задача нашего экипажа была охранять роту от засад «ахт-ахт». Как? Скажите мне, как это сделать? Вот и я не знаю. Однако на меня была возложена задача, приправленная немалой надеждой, и подвести танкистов роты Трусова я не мог.

За трое суток обстановка заметно изменилась. Село Войница, где мы с Жилиным геройствовали, снова немцами занято. Наш рота действовала у Ковеля, что ещё не был занят немцами, он у нас за спиной остался.