Универсалы. Как талантливые дилетанты становятся победителями по жизни

25января 1954 года Оливер Смитис, как обычно, был в своей лаборатории и занимался так называемыми «экспериментами субботнего утра». Больше в помещении никого не было, а потому он ощущал свободу от ограничений повседневной работы. В субботу ему не нужно было тщательно взвешивать – можно было взять щепотку того, пригоршню сего и вдоволь поэкспериментировать. В будни подобную деятельность сочли бы пустой тратой времени и материалов. Можно было проверить то, что давно его занимало, но никак не было связано с его основным проектом.

Иногда полезно дать мозгу немного отдохнуть от повседневной рутины.

«В субботу можно ненадолго забыть о привычном рационализме», – говорил Смитис.

Смитис работал в лаборатории по исследованию инсулина, и работа его заключалась в поиске предшественника этого препарата. Исследование в буквальном смысле застряло. Для того чтобы разделить молекулы и рассмотреть их в отдельности, необходимо было пропустить электрический ток через особую влажную бумагу. Проходя через нее, молекулы разделялись. Но инсулин попросту прилипал к бумаге. Смитис узнал, что в местной детской больнице попробовали использовать вместо бумаги крахмальные зерна. Крахмал помогал решить проблему прилипания, но потом нужно было раздробить зернышки на пятьдесят кусочков и рассмотреть каждый в отдельности, чтобы понять структуру молекул. На это ушла бы целая вечность, а значит, не стоило и начинать. Внезапно ученый вспомнил свое детство. Смитис вырос в английском городе Галифакс и не раз видел, как мать крахмалит воротнички отцовских рубашек. Она окунала каждую рубашку в горячий, вязкий крахмал, а затем гладила. Чтобы помочь ей, Смитис сам готовил крахмал. Еще тогда он обратил внимание на то, что крахмал превращается в желе, когда остывает.

Так появился каркас здания: Смитис принялся осматривать шкафчики с ингредиентами в поисках крахмала. Затем он приготовил его, дал остыть и попытался использовать вместо бумаги. Пропустив электрический ток через зерна, он увидел, что молекулы инсулина отделились в гелевой массе по размеру. «Многообещающе!» – записал он в тот день в своем дневнике. В последующие годы метод «гелевого электрофореза» усовершенствовали, и в области биологии и химии произошла настоящая революция. Теперь можно было выделять и изучать отдельные фрагменты ДНКА и компоненты сыворотки человеческой крови.

Когда в 2016 году я познакомился со Смитисом, ему было уже девяносто лет, и он по-прежнему был в своей лаборатории. Теперь он думал над тем, как почки разделяют большие и малые молекулы. «Сейчас у меня полным ходом идет теоретический эксперимент «субботнего утра», – сказал он.

Больше всего в Смитисе меня поразила та радость, с которой он экспериментировал, и не только в лаборатории, но и в жизни. Он был живым воплощением многих постулатов, которые я исследовал в этой книге. С виду он казался законченным узким специалистом. В конце концов, он ведь был молекулярным биохимиком. Вот только в его бытность студентом такой науки, как молекулярная биохимия, еще не существовало. Сначала он изучал медицину – пока однажды не попал на семинар к профессору, который занимался одновременно химией и биологией. «Он рассказывал о новом предмете, который, по сути, еще не изобрели, – вспоминал Смитис. – Это было волшебно, и я подумал: «Я хочу этим заниматься! Пойду изучать химию». Так он развернулся на 180 градусов и ушел в химию. Ни разу ему не пришла мысль, что он отстает от программы. Напротив, «это был весьма ценный опыт – ведь благодаря ему я получил солидный багаж знаний по биологии, я не боялся ее, а теперь – и химии. В начале моего пути молекулярного биолога эти знания стали для меня источником силы». То, что в наши дни кажется гиперспециализацией, тогда было чистой воды гибридной профессией.

Когда мы познакомились, Смитис преподавал в Университете Северной Каролины. Он скончался спустя девять месяцев, в возрасте девяноста одного года. До конца своих дней он призывал студентов мыслить нестандартно, расширять кругозор, пробовать новое, прокладывать свой собственный путь в поисках «качества соответствия». «Я пытаюсь сказать людям: «Не будьте клонами своих научных руководителей», – говорил он. – «Используйте свои навыки для чего-то неизведанного, решения новых задач, или же, в попытке решить существующую, развивайте принципиально новые способности».