Unknown

– Что? Только потому, что ты не веришь в прошлые жизни, никто из нас не может?

– Нет, конечно, ты можешь, – сказал я, стараясь, чтобы это не звучало осуждающе или покровительственно.

Он покачал головой.

– Знаешь, твоя мама говорит, что в еврейском мистицизме есть вера в переселение...

– Я собираюсь остановить тебя прямо здесь. Я не спорю, что мы всегда будем присутствовать в жизни друг друга, но я не хочу быть только твоим другом.

Кел улыбнулся мне.

– И заметь, я сказал не «только другом», потому что знаю, особенно для тебя, что друг - это не малое присутствие в твоей жизни.

– До тебя у меня его не было. До тебя я не знал, как его завести.

– Не думаю, что это правда, – заверил я его, наполняя его бокал вином. – Наверное, когда ты был моложе, ты не замечал социальных сигналов, потому что был так сосредоточен на танцах. Ты знал, как угодить учителям и всем людям, с которыми ты работал, - это легко, потому что они тебе говорят, - но ты никогда не бегал по детской площадке и не играл в уличный баскетбол.

Кел прищурился.

– «Уличный»?

– При всей твоей громкости и величественности на публике...

– Прошу прощения?

– На самом деле ты не экстраверт. Люди думают, что да, но это не так. У тебя небольшая способность к социальному взаимодействию, шуму, разговорам и вообще нахождению на людях.

Он сделал еще один глоток вина.

– Если бы ты мог, на каждой вечеринке ты бы начинал с одного конца, проходил, здоровался со всеми и уходил. Пятнадцать минут - вот твой максимум.

Быстрый кивок.

– Но когда ты со мной, я могу ориентироваться лучше.

– Потому что я экстраверт, хотя и не так громко об этом говорю.

– Я не громкий, – почти крикнул Кель.

– Нет, только не ты.

– Не дразни меня. Ты же знаешь, что я не из тех, кому это нравится.

Я насмешливо улыбнулся.

– Почему мы не можем быть просто друзьями?

Я почувствовал укол в груди.

– Это все, кем ты хочешь быть?

– Илай, ты должен сам ответить на свой вопрос, прежде чем задавать его мне.

– Я просто... нервничаю.

– Я знаю, что нервничаешь, – ответил Кел, ободряюще улыбнувшись мне. – Я вижу. Но для этого нет причин. Это же мы. Я и ты.

Я должен был прыгнуть, другого выхода не было.

– Если ты найдешь кого-то другого, я перестану быть самым важным человеком в твоей жизни, а я не могу с этим смириться.

– Продолжай, – мягко попросил Кел, опуская бокал и сжимая губы, чтобы попробовать вино.

У меня перехватило дыхание, и я впервые подумал, что хотел бы попробовать его на вкус.

– Илай?

– Я хочу, чтобы ты проводил со мной все свое время, когда не танцуешь.

– Я и так это делаю, – пробормотал он, положив подбородок на руку и глядя на меня.

– В последнее время ты меня отшиваешь.

– Немного, – согласился он.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Потому что иногда я отчаянно хочу тебя, а иногда просто дружить - это нормально. – Его улыбка была теплой, а глаза, как я заметил, слегка остекленели. Я никогда не видел, чтобы он пил так много вина. – Но в последнее время те моменты, когда я хочу быть под тобой, преобладают над платоническими. Все, что ты делаешь, например, надеваешь эти греховные джинсы и футболку, очень сексуально, и мои мысли становятся явно плотскими.

– Правда? – Я задохнулся.

Он кивнул.

– Ты мне снишься.

Мой желудок перевернулся.

– Правда?

– Слишком часто, – признался Кел, глядя в свою тарелку.

– Хей.

Он поднял глаза, но не голову.

– Просто дай мне шанс, хорошо? Я знаю, что я не очень романтичный парень, но если бы ты мог просто...

– Мне плевать на романтику, Илай. Я забочусь только о тебе.

– Я просто не хочу тебя разочаровывать.

– Не разочаруешь, – пообещал он мне. – Я хочу тебя больше всех, поэтому, конечно, я дам тебе шанс и подожду, чтобы увидеть, сможешь ли ты тоже полюбить меня.

– Я люблю тебя сейчас, Кел. Ты знаешь это.

– Ты знаешь, о какой любви я говорю.

– Да.

– Я подожду, пока ты все поймешь, но ты должен мне кое-что пообещать.

– Что угодно.

– Ты должен быть честным, и если через... скажем, год ты не будешь чувствовать ко мне ничего, кроме дружбы, ты должен мне сказать. Потому что это нечестно по отношению ко мне - не дать мне найти любовь, если это окажешься не ты.

Ощущение было такое, будто кто-то стоит у меня на груди.

– Да? – спросил Кел.

– Ты хочешь, чтобы я согласился отступить и сказать, что мы просто друзья, если мои чувства не перерастут ни во что другое в течение года?

– Да.

– Звучит плохо.

– Это не плохо, – отругал он меня. – Если твой логический ум решит, что я тот, кто тебе нужен, я буду самым счастливым человеком на свете, потому что ты примешь это решение, основываясь на желании, а не на потребности. То, что ты хочешь меня, было бы потрясающе.

– Я хочу тебя сейчас.

– Да, как друг, но я говорю не об этом.

Я знал, что не об этом.

– Мы будем встречаться, а там посмотрим, – сказал Кел, улыбаясь мне.

Это было все, о чем я мог просить.

Глава 10

КЕЛСО