Уоррен XIII и Шепчущий лес

Уоррен порылся в рюкзаке и вытащил банку бобов.

Слай живо потер руки.

— Годится! — сказал он.

Уоррен сварил бобы в кастрюле на костре и добавил для вкуса несколько капель смолы.

— Что это у тебя? — насторожился Слай. — Чистая смола? Большая редкость.

— Последняя бутылочка из «Всякой всячины».

— Сколько за нее хочешь?

Уоррен прижал руку к карману куртки, где хранил бутылочку.

— Не продается, извините. Несу ее другу.

— Не беда, — пробурчал Слай. — Разбогатею — всю смолу скуплю.

Он сходил к машине, покормил змей сушеными кузнечиками и вернулся, обмотав несколько своих «крошек» вокруг шеи и рук. Уоррен скривился, но промолчал. На сладкое они поделили на двоих смоляной батончик и некоторое время молча смотрели, как трещит и скачет пламя костра.

— Что это за шепот, вы знаете? — спросил Уоррен.

— Я слыхал, это деревья, — ответил Слай, поглаживая любимую рептилию.

— И что они говорят?

— Кто знает, парень. Язык древний, его уже никто не понимает. Да и неохота мне понимать, сказать по чести.

— А вдруг это важно?

Слай заполз в спальный мешок, прихватив с собой змей, и громко зевнул.

— Слушай, парень. Пора баиньки. Споки ноки.

Уоррен лежал и любовался языками пламени. Слай не хотел знать, о чем шепчутся эти голоса, но Уоррену было интересно. Ведь деревья о чем-то говорят — и что же, никто не слушает?

Глава VIII,

в которой Петула разоблачает двойника

В ту ночь Петула не могла уснуть. Только закрывала глаза — сразу вспоминала, что мама попала в плен, и тут же просыпалась в тревоге. Она твердила себе, что помочь ничем не может, только ждать, пока отель доберется до Черного Кратера, а там уж действовать — но сну это не способствовало.

Едва взошло солнце, Петула сразу принялась за дела и рада была хоть так отвлечься. Потом пошла в кухню и застала шефа Буньона за изготовлением сложных блинов с пеканом и корицей. Он словно и не заметил, что гости разъехались, и готовил просто потому, что любил свою работу.

— Возьму две тарелки, — сказала Петула. — Отнесу Скетчи и мистеру Фриггсу.

— Прошу! — И шеф Буньон сбросил со сковородки три блина, увенчав башню, уже высившуюся на тарелке.

Петула тем временем выглянула в окно. Позднее утро, но от Мальвудского леса полз туман. По обе стороны дороги кривые сосны, их ветки с противным скрипом царапали стены отеля. То и дело пролетали на метлах ведьмы, но атаковать пока не отваживались. Но это пока. А как подготовиться к обороне, Петула понятия не имела: защитой отеля всегда занималась Беатриса.

— Держи! — Шеф Буньон вручил Петуле две тарелки с пышущими паром блинами, рядом — бекон, тающее масло и стручки ванили. — Расскажи мне потом, как Скетчи. Мне тут здорово его помощи не хватает.

— Обязательно, — откликнулась Петула, сгружая тарелки на тележку. Выкатила тележку из кухни и направилась к кладовке.

Из пульта управления выскочил Воррин и подбежал к ней.

— Ты куда? — спросил он.

— Везу завтрак Скетчи и мистеру Фриггсу.

Он преградил ей путь.

— Скетчи уже поел.

— Все равно я хочу его повидать. — И Петула попыталась проехать дальше.

Воррин с силой оттолкнул ее тележку.

— Эта тварь заразна.

Ей померещилось — или глаза друга как-то странно сверкнули?

— Лучше не приближайся к нему, — посоветовал Воррин.

— Благодарю за заботу, но я уж рискну, — решительно возразила Петула.

Воррин придержал ее за руку:

— Не тревожь, дай ему отлежаться.

Петула остановилась. И правда: когда болеешь, очень нужен покой. Он же ведь о Скетчи тревожится — конечно, старается сделать как лучше.

— И к тому же, — напомнил Воррин, тыча пальцем в подносы, — надо бы отнести мистеру Фриггсу блины, пока не остыли.

А почему он сам не отнесет еду? Он же всегда носит еду своему наставнику — но вчера за ужином вдруг забыл. Наверное, просто перегружен. Они забрались в самый коварный лес на земле, и почти все время Уоррен проводил в кокпите, следил за дорогой, чтобы избежать опасностей Мальвуда.

— Ладно, — сказала Петула, — к Скетчи я могу и позже зайти.

Взмахом руки она создала портал на четвертый этаж и толкнула в него тележку. Выйдя в коридор по ту сторону, она подкатила тележку к библиотеке и постучала в толстую деревянную дверь.

— Входи, — позвал мистер Фриггс.

Знакомый запах чернил и старой бумаги был таким успокоительным — Петуле захотелось свернуться в кресле с книгой в руках и забыть обо всем. На полках мерцали и капали воском свечи, уютный теплый свет падал от них на загромождавшие комнату пыльные тома, бумажные свитки и всевозможные удивительные вещи, которые мистер Фриггс накопил в пору своей полной приключений молодости: на резные каменные статуэтки, красивые кувшины, ржавое оружие, старые монеты.

На стене висела крупномасштабная карта Фаунтлероя; все места, где успел побывать отель, были отмечены булавками. На столе главного навигатора царил такой же беспорядок, как и во всей комнате. Секстант, компас, куча линеек и ручек валялись поверх бумаг с уравнениями и координатами.

Петула сдвинула, что могла, в сторону и поставила поднос.

— Мистер Фриггс! — позвала она.

Откуда-то с дальнего конца комнаты послышался ответ:

— Да, дорогая?