Усадьба леди Анны

Еще одним странным открытием было то, что муж слабовато разбирался в дворцовых интригах. Точнее, просто не интересовался ими, зато отлично разбирался в политике. Анне казалось, что эти явления одного порядка, но вечерние разговоры с мужем убедили ее в обратном.

— …таким образом, коронованная этальянка на троне Франкии является гарантом мира. Понимаешь? Возникает некоторое равновесие между силами Эспанской коалиции и союзом наших стран.

— А если бы у этальянского короля, например, не было дочери на выданье?

— Ну… Возможно тогда, нам стоило бы объединится с Вестгорцами и Антилийским княжеством. Но Эталия нам значительно выгоднее. Проще наладить торговлю, быстрее можно перебросить воинские силы, ну и так далее. Кроме того, мы с этальянцами принадлежим к одной и той же церковной конфессии…

Собственно, именно поэтому его величество Луи-Филипп и поручил герцогу работу в одном из секретных отделов королевской канцелярии. А Анна сделала для себя любопытный вывод: «Его интересует не то, что есть под носом, а то, что находится далеко. Не собственные земли, а торговля с другими странами. Не возня придворных, а интриги и союзы государственного уровня. Пожалуй, это не хорошо, но и не плохо. Просто он так устроен.».

Чем ближе она знакомилась с собственным мужем, тем меньше у нее оставалось снисходительного отношения к нему: «Иногда мне кажется, что Макс как ребенок, но это совсем не так. Он вовсе не глупее меня. Я опытнее и старше, но только потому, что больше читала. А он зато варится во всем этом с самого детства. Просто поразительно, как он остался достаточно порядочным и честным!».

Но все же окончательно муж сразил ее, когда допустил в святая святых — кабинет в башне. Жить они предпочли в усадьбе Анны. Там было комфортнее ей, а Максу, по большому счету было все равно где, главное — рядом с женой.

— Вот… — он несколько неловко обвел рукой неуютное помещение: — Здесь все и хранится. А это — тебе.

В руки герцогини лег небольшой ключ с хитрыми прорезями и бороздками.

— Их изготовили всего два. Не потеряй, — добавил Максимилиан. — Если ты захочешь, можешь сама заходить сюда и читать.

Для нее это был королевский подарок. В плотно закрытом шкафу хранились рукописи и отдельные листы, связки и сшитые тетради. Стихи, стихи, стихи… Разных стран и даже разных времен. Часть из них была переведена, часть еще нуждалась в переводе. Огромное богатство!

— Может быть, когда-нибудь я издам сборник.

Главным для Анны было то, что это место — кусочек его души, некий тайник, куда допускаются только избранные. Эта та точка соприкосновения, которая всегда будет волновать их обоих. У неё перехватило горло и, прежде чем говорить, пришлось немного откашляться.

— Спасибо тебе… — она ткнулась носом ему в грудь, стараясь не показать навернувшиеся на глаза слезы. «Мы такие разные с ним… Но сейчас я не понимаю, как мы жили раньше друг без друга… Просто не понимаю…»

* * *

Отношение Максимилиана к жене менялось быстро и безвозвратно.

Сперва он испытывал влюбленность, некий восторг и головокружение оттого, что такая удивительная женщина находится рядом, позволяет ухаживать за собой и улыбается ему. С момента нападения на Анну, с мгновения, когда он испытал какой-то дикий, почти животный страх за нее, за ее хрупкость, за ее неприспособленность, страх, что она исчезнет прямо сейчас, и останется только мертвое тело… вот с того момента и появилось настоящее понимание близости, ощущение родства, ощущение что она — часть его самого. Точное знание, что никогда не будет человека дороже.

Они разговаривали часто и подолгу. Они молчали, и это молчание делало их только ближе.

Более того, Максимилиан видел ее недостатки: и излишнюю наивность, и некоторую бестолковость, и слепоту к людям. Но даже эти недостатки были ему дороги. Больше всего в жизни ему хотелось защитить ее от всего мира, закрыть от любого горя, спрятать от всех.

И с этими чувствами в собственной душе Максу приходилось бороться. Он был от природы достаточно чуток, чтобы понимать: такие птицы не живут в золотой клетке. А счастье Анны было ему дороже собственных желаний.

* * *

— День добрый, ваше королевское величество.

— Добрый. Присаживайся, Максимилиан, — король указал на удобные кресла, стоящие у камина и, усевшись в одно из них, спросил: — Ты был сегодня у отца?

— Да. Заезжал перед службой.

— Как он? — Ну, точно лучше, чем полгода назад. Даже посвежел немного. Лекарь его заставляет много гулять. Он принялся кормить птиц: там у него целая стая всякой городской мелочи. От голубей до воробьев и ворон. В целом, отставка пошла ему на пользу. Ну и там с ним Жюль, он присматривает.

— Проклятые дела… — недовольно поморщился король. — Я не видел его почти месяц.

— Ты же знаешь, чего отец ждет больше всего.

— Да, — улыбнулся Луи-Филипп. — И думаю, через пару недель я смогу посетить его с отличной новостью!

— О! Ваше величество можно поздравить?! — Макс улыбнулся в ответ.