Успенский мост

Лика осторожно подошла к окну, но даже не смогла рассмотреть двор – всё стекло покрылось белёсыми подтёками и засохшими каплями. Обои с узорными завитками отставали и скручивались, по углам стен и под потолком расползались пятна чёрной плесени.

– Телефон не работает.

От голоса Мажорки Лика чуть не подпрыгнула.

– А это точно ваш дом?

– Да, а что? – Недовольно спросила Вика.

– Такое ощущение, что здесь несколько лет никого не было.

– Значит, уборщицу уволили! – Но раздражение Вики мигом сменилось вполне дружелюбным тоном: – Пойдём, я тебе свою комнату покажу.

Лика последовала за Мажоркой вверх по чугунной лестнице с витыми дужками парапета. На каждый шаг кованые ступеньки реагировали гулом и дрожью. В тусклой сумеречной мгле сквозь клубящуюся пыль просматривались бурые засохшие разводы на поверхности перил, как будто кто-то размазал по ним тёмную жидкость. Спрятав руки в рукава, чтобы ни до чего не дотрагиваться, Лика даже старалась дышать как можно тише.

– А где… Что-то я не понимаю… – Впервые в голосе Вики проступили растерянные нотки. – А где моя комната? Так, вот спальня родителей, вот гостевая. А моя дверь была тут. А теперь здесь стена.

Вика, уперев руки в бока, недовольно осматривала пустую стену напротив двух приоткрытых дверей. Потоптавшись, она зашла в одну из комнат.

– Точно, это спальня родителей.

Заглянув внутрь, Лика увидела продавленную двуспальную кровать, накрытую измятым покрывалом, комод, тумбочку с большим овальным зеркалом. Подойдя ближе, рассмотрела трещину, пересекавшую поверхность зеркала снизу доверху. Все углы комнаты чернели плесенью, в воздухе стоял гнилой удушливый запах, от которого к горлу подступал ком и хотелось кашлять.

– Вот, наши фотки. – Вика сняла с прикроватной тумбочки рамку, протёрла запылённое стекло и продемонстрировала выцветшее фото улыбающейся семейной пары. – А вот я.

Вика взяла вторую рамку. За протёртым от пыли стеклом чернел пустой прямоугольник.

– Ничего себе! Я в шоке! Они мою фотку убрали!

– А она здесь точно была? – неосторожно спросила Лика, мгновенно осознав свой промах.

– Что? – прошипела Вика.

– Я имею в виду… может, это другой дом или вообще мы не в тот посёлок пришли. – Лика попятилась к двери.

– Но это мои родители! – Вика так резко тряхнула рамку с семейной парой, что стекло со звоном вывалилось на пол.

– Значит, твоя фотка… эм… потерялась. Или случайно… не знаю, испортилась. – Лика продолжала пятиться.

Взвизгнув, Вика запустила пустой рамкой в стену. Лика выскочила из спальни, скатилась с лестницы и рванула на себя ручку входной двери. Мига ей хватило, чтобы внутреннее приготовиться к тому, что дверь не поддастся, но проход легко открылся. Мокрый весенний воздух проник в лёгкие, и скрутившийся внутри узел на мгновение ослаб.

Но тут же над головой раздался дребезг и звон стекла, и несколько небольших осколков упали рядом в рыхлый апрельский снег. Лика побежала по палисаднику и тут же краем глаза заметила два громоздких тёмных силуэта. Кажется, они её тоже увидели, потому что один указал рукой в её направлении.

Резко развернувшись, Лика рванула назад, забежала за угол дома, пересекла задний двор, но поскользнулась и упала. Колени со звоном стукнулись о нечто твёрдое. Под круглым колодезным люком шумела вода, через небольшое отверстие в крышке поднимался лёгкий пар с едким химическим (очень знакомым) запахом. На ладонях, шлёпнувших по металлу, остались грязь и ссадины.

Страх полностью испарил боль и вернул силы. Не теряя времени, Лика подскочила и помчалась к розовому дому, во дворе которого темнела беседка. Стараясь ступать только по расчищенным дорожкам, чтобы не оставлять следов в рыхлом снегу, она, задыхаясь, добралась до беседки и залезла под лавку, чтобы скрыться за невысоким сплошным барьером.

Сквозь шумный стук в ушах прорвался девчачий визг и чьё-то рычание. Кажется, Вика что-то кричала, угрожала, ссылаясь на родителей. Потом её голос сорвался и стало тихо. Отчаянно борясь с желанием забиться ещё глубже под скамейку, пахнущую прелым деревом, Лика всё же выглянула из-за барьерчика.

Две огромные человекоподобные фигуры склонились над круглой дырой в асфальте. В люке исчезал край розового худи. Один из громил грубо сгибал торчащие из колодца ноги в кроссовках на толстой подошве и запихивал их в люк. Когда кроссовки тоже скрылись, второй легко поднял крышку люка, валявшуюся рядом в снегу, и бросил её на колодец.

В ушах стоял звон, громилы завернули за угол и скрылись. Ещё несколько минут пролежав под скамейкой, Лика выбралась, но снова увидела огромную фигуру, причём на этот раз с вилами в руках.

Бугай стоял посреди палисадника розового дома спиной к Лике. Она, стараясь ступать неслышно, прокралась к двери и даже не удивилась, когда та оказалась незапертой. Мягко и бесшумно Лика по тёмному коридору добралась до какой-то небольшой комнатки.