Утесов. С песней по жизни

– Да, он очень умный. Когда он умрёт, его ноги будут лежать в Институте мозга.

* * *

Во время гастролей Утесова в одном из южных городов к нему за кулисы пришел приветливый, улыбающийся человек и тоном старого знакомого сказал:

– Здравствуйте, Леонид Осипович. Как поживаете? Давненько мы с вами не виделись.

Утесов мучительно пытался припомнить, где они встречались с этим человеком, но никак не мог и честно сказал ему об этом.

– Ну как же? – удивился тот. – Вы же приезжали к нам двенадцать лет назад. Я тогда сидел в девятом ряду. Неужели забыли?..

* * *

Однажды к Утёсову пришел молодой конферансье и сказал:

– Я хотел бы работать в вашем коллективе. Я – пародист. У меня в репертуаре есть пародии на Райкина, Папанова, Никулина…

– Это прекрасно, – перебил его Леонид Осипович. – А сами вы что умеете делать?

P.S. Утёсов очень любил сочинять стихи (хотя в этом деле был далеко не мастер). Видимо, многочисленный отряд подражателей, существовавших на эстраде за счёт передразнивания популярных артистов, подтолкнул его написать эпиграмму:

  Мы все произошли от обезьяны,Но каждый путь самостоятельный нашёл.  А этот счастье видит в подражаньи.  Ну, значит, он, как видно… не произошёл.

* * *

Группу ведущих артистов эстрады вызвали для очередного разноса в Министерство культуры. Какой-то министерский бонза принялся учить их уму-разуму, наставлять, что надо исполнять на эстраде, а что не надо. И подкрепил свою мысль цитатой из Ленина.

Тут Утёсов перебил его:

– Вы неточно цитируете Владимира Ильича. У него сказано так… – И привел цитату совершенно правильно.

Чиновник был настолько ошарашен, что быстренько закончил совещание. Коллеги Леонида Осиповича тоже были удивлены его познаниями в области ленинских учений. В коридоре окружили, спрашивают:

– Каким образом вы вспомнили эти слова?

– Чепуха, – небрежно ответил Утесов. – В своё время Матвей Грин написал мне фельетон, где была эта хохма. Вот я её и запомнил.

* * *

Можно только представить, как надоели Утёсову бесконечные придирки контролирующих органов, все этих цензоров, членов коллегий и худсоветов. Ведь они преследовали его, как и других советских артистов, всю жизнь. Цеплялись к самым безобидным вещам, мешали работать, портили настроение.

В 1952 году, в период скудного киноурожая, режиссёр Вера Строева приступила к съёмкам фильма-концерта со школярским названием «Весёлые звёзды». Перед ней стояла простая задача – снять наших ведущих эстрадных артистов. И, кстати, эта бесхитростная картина стала хорошим памятникам «первачам» советской эстрады того периода. Миронова и Менакер, Миров и Новицкий, Тарапунька и Штепсель, Шульженко – все «засветились» в той ленте. И было бы нелепо в повествовании о лучших обойтись без такого гранда как Утёсов. Дунаевский придумал сюжетный ход: он написал попурри на темы песен из утёсовского репертуара. Леонид Осипович должен был исполнять их в сценических костюмах, а в завершение номера появлялся самим собой с новой, специально для него написанной песней «Запевала».

Новинка пришлась по душе Утёсову. Особенно его радовали слова, которые посчитал девизом своей жизни: «Я песне отдал всё сполна».

Всё было снято по утверждённому сценарию. Переполненный зрительный зал. Отсюда к сцене идёт в хорошо знакомом наряде и белой шляпе пастух Костя («Нам песня строить и жить помогает»); затем Утёсов появляется в матросской форме и бескозырке («Раскинулось море широко»); потом из-за кулис выходит лукавый партизан с автоматом («Парень я молодой, а хожу с бородой»); завершает эту ретроспективу лейтенант в гимнастёрке («Служили два друга в нашем полку»). Они стоят на сцене, к ним спускается по лестнице Леонид Осипович в своём концертном костюме, обменивается приветствиями, после чего те… исчезают, и Утёсов поёт «Запевалу». Вокруг этой песни при обсуждении «Весёлых звёзд» на коллегии министерства и разгорелся конфликт. «Почему он поёт о себе?! – возмущались чиновники. – Это нескромно. Нужно сочинить такие слова, чтобы каждый человек мог бы отнести их к собственной судьбе, к своей жизни».

В конце концов режиссёр и композитор уговорили Утёсова не лезть на рожон, не трепать себе нервы. «Чёрт с ними! – сказал Дунаевский. – Давай запишем для фильма другой вариант, а на концертах будешь исполнять первоначальный».

Так и сделали. Поэт Михаил Матусовский написал другой текст – о ротном запевале. Вместо «я» теперь звучало «он», вместо «моя» – «его» и т. д. Но мы всё же опубликуем здесь тот первый вариант М. Матусовского, который духовно был очень близок Леониду Осиповичу: