В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

живой образец благородства и возвышенности мыслей их обоих: говорю: "обоих",

потому что с этой поры начинается личное мое с ними знакомство. <...>18

С переселением семейства Протасовых в Дерпт родина опустела для

Жуковского, хотя там и оставалось у него много друзей и много прекрасных

воспоминаний прошедшего. <...>

В январе 1816 года важные события в семействе Протасовых (о которых

мы будем говорить впоследствии) требовали присутствия его в Дерпте. С тех пор,

за вычетом нескольких недель, он почти два года безвыездно провел в Дерпте. В

течение этих трех лет Жуковский вел странную, двойную жизнь, имевшую

замечательное влияние на развитие умственных его склонностей. В Дерпте

общество и университет отдавали ему полную справедливость как образованному

человеку и как знаменитому русскому поэту; университет поднес ему диплом

почетного члена. В Петербурге, напротив того, литераторы старого века нападали

на него и задевали довольно пошлыми выходками даже на театре. В Дерпте

близкие родные показывали ему некоторую холодность и недоверчивость, а в

Петербурге посторонние люди, даже при дворе, ласкали и уважали его. В Дерпте

он погружался в изучение немецкого языка и словесности, тогда как в Петербурге

ратоборствовал в рядах молодых писателей на пользу русского слова.

В 1815 году, когда Жуковский прибыл в Дерпт, тамошний университет

переживал только тринадцатый год своего существования. Заведение было юно и

имело все добрые и худые качества, свойственные первой эпохе развития

университета. Скудость и несовершенство материальных и научных средств

заменялись некоторым образом свежею образовательною силой, которая из

невыделанного сока производит зародыши, одаренные иногда большею

способностью дальнейшего развития, чем в более позднее время. С глубокою

благодарностью именно бедные классы жителей балтийских губерний приняли

монаршую милость -- основание университета в здешнем краю. Отныне и для

бедных людей оказалась возможность образовывать своих детей в высшем

учебном заведении, что прежде было доступно только для людей богатых,

которые могли посылать своих детей за границу. Наука сразу прочно принялась в

молодом учреждении. Только один раз в год праздновался общий студентский

коммерш, один раз только во время вакаций студенты разъезжались по домам.

Обхождение между профессорами, студентами и жителями города было

свободное; не знали никаких формальностей, ни науки о визитах и глазетовых

перчатках; жили с убеждением, что в маленьком городе, в будущем рассаднике

образованности, старый и малый должны действовать к достижению одной

образовательной цели. Это настроение общества было по сердцу Жуковскому.

Воспоминания о жизни в Москве ожили в нем; он познакомился с профессорами

и некоторыми дворянскими семействами. Люди, кончившие курс в Дерптском

университете, составляли приятные семейные кружки. Жуковский с

благодарностью вспоминал всегда о приятных часах, проведенных им в домах

Мантейфеля, Левенштерна, Брюнинга, Нолькена, Липгардта, Штакельберга,

Лилиенфельда, Крюднера. Научные сношения имел он с профессорами физики

Парротом, археологии и эстетики Моргенштерном, истории Эверсом-младшим,

философии Эшем, с библиотекарем К. Петерсоном, с основателем училища по

системе Песталоцци Асмусом и с литератором фон дер Боргом, который

переводил лучшие русские стихотворения на немецкий язык. В мастерской

профессора живописи Зенфа Жуковский занимался искусством гравирования на

меди19, с любителями музыки он устраивал у Екатерины Афанасьевны

музыкальные вечера. Сношения с этими людьми не кончились с трехлетним

пребыванием Жуковского в Дерпте, но продолжались и впоследствии, когда он

снова возвратился в Дерпт из Петербурга. Паррот, уроженец Эльзаса и товарищ

Кювье, владевший в совершенстве французским языком, из бесед своих с

Протасовыми о физике составил тогда план своего сочинения "Entretiens sur la

physique" {"Беседы о физике" (фр.).}, напечатанного в шести томах20. Профессор

Моргенштерн охотно беседовал с Жуковским о немецкой словесности, думая

руководить русского стихотворца в понимании ее красот, и был ему весьма

полезен в отношении немецкой библиографии. Кроме того, на вечерних

собраниях, на которых Петерсон, прозванный "толстым", и Асмус превосходно

читали новейшие произведения немецкой словесности и часто забавляли своих

слушателей собственными стихотворными произведениями, например едкою

сатирическою комедией (Петерсона) "Принцесса со свиным рылом", --

Жуковский укреплялся в знании немецкого языка и литературы. В большом ходу

были в ту пору творения Жан-Поля, Гофмана, Тика, Уланда и др., с которыми

Жуковский здесь впервые познакомился. В то время, о котором мы говорим,

Дерпт еще пользовался возможностью слушать всех артистов, которые на пути из

чужих краев в Петербург останавливались здесь и давали концерты. Вкус и

таланты, под влиянием этих обстоятельств, могли счастливо развиваться. Были

здесь артисты не хуже иностранных и между любителями. Как некогда у

Плещеева в Черни, Жуковский и в Дерпте наслаждался музыкою своих стихов,

положенных на ноты Вейраухом21. Кроме того, поэт посещал некоторые из