В Буэнос-Айресе

Если это получится, Украина автоматически станет хозяином на всем постсоветском пространстве. Крупнейшая после России страна, налаженные связи с ЕС и США. Какие-то территории можно будет принять в состав Украины — Дон, Кубань, это же земли казаков. Какие-то — просто поддерживать, быть проводником между этими странами и Западом. И богатеть на этом. Стать своего рода Польшей постсоветского пространства.

Вот это — как раз и идея, объединяющая разных людей в нацию, дающий смысл оставаться на своей земле и работать, а не уезжать за поляками горшки выносить. Панувать! Быть хозяевами не только на своей земле — а во всем бывшем СССР. В славянском мире так точно. Быть проводником и переводчиком для США.

Но на этом пути — надо развалить Россию. Единственный способ сделать это — индивидуальный террор…

— Так точно.

— Патронов хватает?

— Хватает, пан проводник. Каждый день стреляем. Калаши не дуже хороши.

— Чем они не хороши?

— Болгария. Похоже, из гражданских переделаны, греются… Но мы над ними поработали уже.

— Это хорошо…

…

— Огонь!

Несколько автоматов — одиночными, один за одним выбирают все цели. Попперы — падают один за другим.

— Добре…

— Вторая боивка на огневую!

— Так е!

Чуть в стороне — бывший майор украинской армии, выживший в Донецком аэропорту, самый старший по званию здесь, — обстоятельно объясняет Костенко.

— Мы отработали схему, как должно быть. За основу взята старая схема УПА. Пять бойцов образуют боивку. Пять по пять — гурт. Каждая боивка может действовать самостоятельно, в ней есть снайпер и подрывник.

— Добре, це добре.

— Готовность! Огонь!

Снова треск одиночных

…

Приехав, Костенко собрал командиров на особо совещание. Сейчас он должен был сказать, что они планируют делать далее.

— Панове… — обратился он. Дело было прямо в киллхаусе, в отсутствующее окно подувал степной ветерок и можно было подумать, что там, где-то там, за горизонтом — Днепр.

Днипро…

Песня о нем играла в магнитофоне — ее поставили, чтобы никто не подслушал и не стал записывать.

Рейн і Дунай, і велика Волга,Їх лінія довга.Темна вода і такі глибокі хвилі,Їх видно за милі,

Та де б я не був, я бачу тебе.Що мені дим, сльози і стіни?Ти завжди зі мною! Ти — моя душа,Ти — мій талісман, моя Афіна!Небо над Дніпром —Что без тебе я?Небо над Дніпром,Кличе кров моя[29]!

— … прежде всего, я хочу послухать мнение командиров боивок о готовности.

Первым поднялся командир первой боивки — тоже участник обороны аэропорта, но луганского.

— А шо тут говорить — сказал он — если бы мы были так готовы там, если бы у нас такое оборудование было, мы бы уже и в Луганске и в Донецке были бы.

Следом выступили другие командиры боивок. Но Костенко был чем-то недоволен. Наконец, он заговорил.

— В который раз я слышу про Донецк и про Луганск. Вы что, думаете, что если Украина вернет Донецк, Луганск и Крым, то все кончится?

…

— Наша цель не вернуть территории. Тем более что большинство из тех, кто на них живет — не украинцы а лютые вороги Украины. Кто то не согласен?

Все молчали. Потом один из звеньевых сказал:

— Так и есть. Я в плену был. Там девяносто процентов ватников, никак не меньше. Даже дети ненавидят Украину и все украинское.

— Так и есть. Наша цель — уничтожить москальский империализм, разрушить империю как таковую. А не вернуть сколько-то там акров земли! Пока существует, есть империя, Украина жить не будет…

— Первой акцией будет захват русского посольства здесь, в Буэнос-Айресе. На дело пойдут первая и вторая пятерки. Вы захватите посольство и выдвинете политические требования, список которых я вам дам.

…

— А потом что?

— А потом вы сдадитесь. Вне зависимости от того выполнят русисты эти требования или нет…

Наступила гробовая тишина

— Сдаваться… — сказал командир первой боивки — как так то?

— А как сдался Степан Бандера[30]?

…

— Степан Бандера сдался для того чтобы его не могли не услышать. Процесс, который устроят над вами — будет процессом века, он привлечет внимание к проблемам украинцев и дома и в экзиле.

…

— А почему нельзя просто перестрелять этих москалей и смыться?

Костенко стукнул кулаком по столу.

— Не понимаете? Не понимаете, да?!

…

— Сколько латиноамериканских стран ввели санкции против России? А африканских? Я скажу вам. Ноль. Ноль!

— Им плевать на нас…

Костенко позволил себе улыбнуться — но улыбка получилась жутковатой.

— Да… политикам плевать на нас. Им всегда было плевать на нас, политики везде одинаковы. Но есть простые люди. Они ничего не знают про Украину. Надо рассказать им про нас. Про нашу боль. Пусть они знают…

…

— Политики… они уже не смогут делать вид, что нас нет.

Было видно, что некоторые пребывают в растерянности.

— Кто-то не согласен? — спросил Костенко — кто-то со мной не согласен?

Один из звеньевых осторожно сказал:

— Я думал, все проще будет.

— Просто будем убивать?

— Ну… как то так.