В двух битвах

Конечно, на войне не исключены случайности, когда и всесторонне подготовленные, развитые и способные товарищи стечением обстоятельств попадали в положение людей, не умевших справиться с порученным делом, но этот политработник не случайно оказался в разряде «подмоченных» и был откомандирован в резерв. Таков уж закономерный финал идей идейного оскудения. Боевая армейская жизнь, полная различных непредвиденных ситуаций, намного опередила его. Три других бригадных комиссара пожелали перейти на строевую работу. Однако одного из них Николаев решил упросить остаться на политработе. Этот человек пять лет перед войной был комиссаром стрелковой дивизии. У него обнаружилась цепкая хватка, сильная воля, умение правильно разбираться в людях. И хотя в боях дивизию, где воевал комиссар, постигла неудача, и он был снят с должности и направлен в резерв, выбор Николаева остановился на нем. Политуправление назначило его в дивизию. К сожалению, человеку этому не суждено было повоевать — он вскоре был убит во время бомбежки эшелона при передвижении полка по железной дороге.

Перед отъездом из Политуправления фронта Николаеву довелось еще раз побеседовать с бригадным комиссаром Дребедневым.

— Ну рассказывайте, как успехи? Кого из комиссаров отобрали?

— Работу закончил. Отобрал одного бригадного, одного старшего батальонного комиссара и двух батальонных, в их числе Звягинцова.

— Так, так. Ну что ж, и то дело, — неопределенно проговорил Дребеднев.

— Взял которые помоложе, поэнергичнее, с перспективой.

— Правильно сделали, — заметил Дребеднев. — Всех их включим в приказ. О вашей личной просьбе — возвратиться на должность начальника политотдела мы подумаем. Дивизия, конечно, не бригада. И политработников чуть ли не в три раза больше, и аппарат политотдела мощнее, и газета-многотиражка есть. Словом, подумаем, сообщим.

Начальник Политуправления поднялся со стула, молча подошел к открытому окну, посмотрел на багровое, будто от разгоревшегося пожара небо, тяжело вздохнул:

— Долго еще нам до победы. Долго, товарищ Николаев. Много крови прольется. А надо, чтоб пришли мы к ней, сохранив как можно больше люден. Ведь в каждом доме ждут. Да и как ждут!

Дребеднев опять тяжело вздохнул, о чем-то подумал и уже более спокойно, напутственно заговорил:

— Постарайтесь, чтобы в каждой роте были созданы партийные и комсомольские организации, чтоб крепкая дружба была, спайка, чтоб бывалые солдаты по-отечески берегли молодых. Ну, успеха вам! — И он крепко сжал в сильной ладони руку Николаева.

4. Вручение знамени

Седьмого июня, год спустя после начала войны, в дивизии большой праздник — вручалось гвардейское знамя. К двенадцати часам на большом зеленом поле выстроились колоннами сводные части. Каждый батальон представлял гвардейский полк.

На правом фланге дивизии командование — Сухиашвили, Кульков, Батенин. Николаев стоял рядом с комдивом и всматривался в лица тех, с кем не раз приходилось ходить в атаку, лежать под бомбами, хлебать горькое лихо в калининских болотах. Вот стоит, косая сажень в плечах, капитан-лейтенант Воронцов — командир артиллерийского дивизиона бригады моряков. Каких только чудес не совершал этот человек на поле брани! В боях под Холмом он всегда был там, где тяжко, и когда появлялся, людям становилось легче, враг отступал. А вон рядом с ним душа политотдела политрук Виктор Куликов, секретарь парткомиссии Нигмитзянов, комиссар Ломакинов, бледнолицый после госпиталя, старший политрук Глушков, а далее в шеренге видно простодушное, улыбчивое лицо политрука Лазункова...

Среди ветеранов-сержантов Николаев узнал главстаршину Хмару. Он стоит руки по швам и без палки, с которой долго не расставался после ранения.

Разнеслась команда: «Смирно, равнение на середину!» Шеренги замерли. К строю направился член Военного совета Калининского фронта корпусный комиссар Леонов.

Командир дивизии Сухиашвили отдал рапорт. Леонов поздоровался с комдивом, комиссаром, бойцами. Офицеры штаба фронта передали ему алое полотнище на древке. Ветер рванул его, и с полотнища на солдат глянул, зовя вперед, большой и родной человек.

— Дорогие мои! — сказал дрогнувшим голосом Леонов. В глазах его блеснули росинки. — Мать-Родина вручает вам эту святыню. Храните ее. С честью несите это алое знамя, с которого на ваши ратные дела смотрит великий Ленин. И да приведет оно вас, сыны России, к празднику на нашей улице! Слава советской гвардии!

Знамя в руках комдива. Оно вручается после торжественной клятвы знаменосцам. Дивизия парадным маршем проходит по зеленому полю.