В эпицентре бури (ЛП)

Я хотел произнести какую-нибудь речь, но, в конце концов, не нашлось времени. У меня были опасения по поводу предстоящего тридцатимильного марш-броска на войну. Хотя надежность двигателей теперь была намного выше, я все еще мог ожидать потери четырех или пяти танков еще до того, как мы увидим иракцев. Но спешка продолжалась, и, возможно, это было скрытое благо. Ожидание закончилось в мгновение ока.

Когда командиры частей ушли, мы начали собираться. Мы находились в "Рэе" уже больше недели, и повсюду было разложено снаряжение. Капрал Мак уже начал разбирать мое снаряжение и организовывать укладку палатки. Я сомневался, что увижу все это еще какое-то время. Если мне удастся поспать, это будет либо на корме моего танка, либо, если мне очень повезет, на бивуаке рядом с ним.

В два часа я покинул штаб и на своем "лендровере" направился к местам сбора, где мог вернуться к своему танку. Когда мы продвигались вперед по тщательно подготовленным маршрутам, я впервые увидел, что значит для корпуса отправиться на войну. Мы проехали буквально сотни танков, бронемашин, грузовиков и легких транспортных средств. День был ненастный; ветер дул еще сильнее, и, несмотря на прошедший ранее дождь, повсюду поднимались пыль и песок.

Прибыв на место, я обнаружил, что оно обозначено еще хуже, чем во время репетиции. Мы неоднократно критиковали плохую установку указателей, но, похоже, наши замечания были полностью проигнорированы. Подавив растущее раздражение, я принялся искать свой танк.

Уже стемнело, когда мы обнаружили его, но без остальной части штаба я мало что мог сделать. К счастью, Рори Клейтон прибыл на своем командном "Уорриоре", и я сидел в кормовом отсеке, одетый в костюм РХБЗ, слушая отдаленную стрельбу. Достали шахматную доску, и мы с Ричардом сыграли две довольно безрезультатные партии. Он выиграл обе.

Мы ждали несколько часов, пока из темноты не донесся знакомый гул гусениц и двигателей.

— Они здесь, — сказал Ричард, направляясь вперед, чтобы подогнать машины к месту. Через несколько минут я был чрезвычайно рад увидеть улыбающееся лицо Юэна, выглядывающее из-за кормовой двери "Уорриора" Рори.

— Это была ужасная поездка, — сказал он, вытирая пыль с лица. — Что случилось с указателями маршрута?

— То же самое. В любом случае, теперь мы все здесь, так что беспокоиться не о чем.

— Боюсь, не совсем все. Ваша командная машина сломалась примерно в десяти милях отсюда.

— Кто с ней?

— Марк командовал ею. Ремонтники были там, когда я проходил мимо, так что все должно быть в порядке.

Это вызвало у меня некоторое беспокойство. Хотя я намеревался командовать боем из танка, FV436, которая была обычной командирской машиной для командира бригады, была полезным подспорьем и имела отличную связь.

В двадцать три минуты десятого мы получили последние данные разведки.

“25-я и 48-я иракские пехотные дивизии, находящиеся на нашем фронте, не представляют угрозы. Захвачено большое количество пленных. Неизвестная отдельная танковая бригада представляет угрозу для нас и, как сообщается, движется на юг. Сообщается, что подразделения Республиканской гвардии "Хаммурапи" и "Тавакална" убирают мешки с песком и готовятся к выдвижению."

К одиннадцати часам, через семь с половиной часов после того, как мы получили приказ выдвигаться, я доложил в дивизию, что все машины 7-й бригады исправны и находятся в местах сбора. Мы были готовы. Затем, когда стало ясно, что мы пробудем в зоне ожидания еще какое-то время, я прилег рядом с танком, укрывшись от дождя под тентом. Я пробыл там недолго.

— Сэр, вас вызывает генерал Смит.

Я взглянул на часы: одиннадцать тридцать.

— Приказ всем позывным. Порядок следования: 7-я бригада, артиллерийская группа, 4-я бригада. 7-я бригада принимает под свое командование 2-й полевой полк Королевской артиллерии. Вертолетная разведка является приоритетной задачей. 7-я бригада должна выдвинуться к объектам "Медь" и "Цинк" и перерезать пути продвижения противника с востока на запад. Никаких действий до 08:00 25 февраля. Предел продвижения — фазовая линия "Лаванда".

Я улыбнулся. Мы первыми прорывались через брешь. Хотя я старался не придавать этому значения, я чувствовал, что это наша заслуга. Мы находились здесь пять месяцев; солдаты хотели пройти первыми. Помимо межбригадного соперничества, это также означало, что американцы очистили плацдарм, что было очень хорошей новостью.

Произведя быстрый подсчет, я пришел к выводу, что мы достигнем "Цинка" около полуночи 25-го. Наша первая атака на неизвестную позицию была бы проведена в кромешной тьме, почти наверняка под дождем, против врага, о котором мы знали очень мало. Это была пугающая перспектива.

Я связался со своими командирами по защищенной рации.

— Мы возглавляем дивизию. Подтверждающие приказы будут в этом штабе завтра в 06:30 утра. Сейчас главное — пополнение и отдых. Никаких действий до 08:00. С 07:30 мы должны быть готовы выступить через полчаса. Я предлагаю вам и всем командирам хорошенько выспаться. Возможно, это ваш последний шанс на какое-то время.