В глубь истории: историческая концепция К. Маркса

В отличие от Фейербаха, который уделял внимание лишь религии, Гесс придавал большое значение функциям денег, однако в основе своей его доктрина все равно фейербаховская. Он усматривал в деньгах отчуждение человеческой сущности, – то, чем в религии является бог, в светской жизни отчуждается в форме денег. В статье «О сущности денег» Гесс неоднократно подчеркивает эту точку зрения: «Все, что окружает человека, на небесах опредмечено в боге – сверхчеловеческом богатстве. А в бренном мире таким богатством становятся ценности, вещи, имущество – внешние для человека, нечеловеческие, осязаемые, иначе говоря, продукция, оторванная от своего производителя (создателя), абстрактная меновая субстанция, деньги»[50]

. Почему такое отчуждение происходит с человеком? По мнению Гесса, люди одиноки и изолированны, и для общения им требуется посредник: «Именно в этом абстрактном средстве общения они имели посредствующую сущность их собственного отчуждения; поскольку они сами были нелюдьми, то есть не были объединены, им приходилось искать объединяющее их вне себя, то есть в бесчеловечной, сверхчеловеческой сущности»[51]

. Средством для этого стали деньги. Однако именно они отнимают у человека ценность возвышенной жизни и благородной деятельности, ценность жизни общественной, превращают все эти духовные богатства в омертвленное количество. Ценнее тот, у кого больше денег, они – это стоимость человека в числовом выражении.

Исходя из того, что деньги представляют собой отчуждение человеческой сущности, Гесс обрушивается с критикой на свободу, равенство и права человека при капитализме. Он считает, что капиталистическое общество определяет человека как индивида и декларирует его права, чтобы фактически засвидетельствовать обособленность и размежевание людей. Прямое рабство заменяется косвенным. При нем люди формально становятся свободны и равноправны, но на самом деле изолируются друг от друга и истребляются.

На взгляд Гесса, там, где есть деньги, не может быть свободы, согласной с человеческой сущностью, потому что человек, чтобы добыть средства к существованию, вынужден продавать собственную жизнь, выторговывать чашку еды за свободную жизнедеятельность. Только торгуя личной свободой, он сможет приобрести право на индивидуальное существование. Это касается не только пролетариев, но и буржуа. При такой форме отчуждения, как деньги, люди неспособны свободно жить, творить, – все это происходит только ради денег, – следовательно, они все становятся каннибалами, хищниками, вампирами. Поэтому Гесс говорит, что там, где «от самой естественной любви, общения полов и до обмена идеями в кругах интеллигенции – нигде без денег не ступить и шагу; где единственные живые люди – те, кого распродают, пускают с молотка; где каждое движение души, прежде чем родиться, должно быть обращено в валюту», – там может существовать только бесчеловечный человек.

Позиция, с которой Гесс исследует эти проблемы, полностью совпадает с гуманистической теорией Фейербаха о противоречии между индивидом и родом, об отчуждении как лишении человека его родовой сущности. Правда, сфера применения у Гесса иная.

Гесс считает, что индивид и род должны быть едины. В роду, то есть в том, как индивиды общаются друг с другом, обмениваются жизнедеятельностью, и в том, как их способности взаимно усиливаются, состоит их действительная сущность. Индивиды не могут не осуществлять, не использовать свои силы. Без взаимообмена жизнедеятельностью в процессе общения они не выживут. Когда в природе у животных возникает противоречие между индивидом и родом, то есть между самосохранением и воспроизводством, индивид приносится в жертву родовой жизни. Например, курица, чтобы защитить цыплят, борется не на жизнь, а на смерть, и человек поступает так же. Отсюда следует, что природа в конечном счете заботится о самовоспроизводстве, продолжении родовой жизни и поддержании истинной жизнедеятельности. В этом смысле человеческое отчуждение состоит в следующем: «Индивид возносится до цели, род же опускают до уровня средства – так ставится с ног на голову человеческая жизнь и естественная, природная жизнь вообще»[52]. Однако это происходит и при капитализме.