В годину славы и печали

Незадолго до появления германской эскадры к месту предполагаемой высадки десанта прилетел дирижабль фон Цвишена, единственный оставшийся в строю цеппелин. Совершив несколько кругов над побережьем и убедившись в отсутствии там английских войск, «Лотхен» передала на эскадру успокоительную радиограмму и принялась патрулировать прибрежные районы. На этот раз воздушный монстр не бомбил дома мирных британцев, а ограничился лишь пулеметной стрельбой по одиночным фермерам, изредка выбегавшим на дорогу.

Появление вражеского десанта под Кентербери было полной неожиданностью для англичан. Убаюканное сладкой мыслью о скором падении кайзера Вильгельма под натиском русских штыков, а также уверением адмиралтейства о невозможности выхода вражеских кораблей в море, британское командование не предприняло никаких защитных мер от вторжения немцев на остров, за что и жестоко поплатилось. Германский десант высадился на британское побережье при полном непротивлении англичан. Да и как могли малочисленные посты наблюдения за побережьем противостоять немецким солдатам, непрерывным потоком исторгаемым из чрева десантных кораблей на землю Альбиона.

Ничуть не лучше обстояло дело с тактической защитой английской столицы. На момент высадки дивизии фон Хорна в распоряжении британских военных имелся лишь один Йоркширский полк вкупе с полком королевских гвардейцев.

Сказать, что от известия о высадке немцев Лондон охватило волнение, значит ничего не сказать. Огромная волна слухов и вымыслов моментально захлестнула английскую столицу, и одно известие было ужаснее другого. Несмотря на то что немцы высадили лишь одну дивизию, занявшую только Кентербери и Фаверсхем, людская молва говорила о целой армии противника, которая неудержимо двигалась на Лондон, успев обойти Грейвсенд. Конечно, слухи были один бредовее другого, но что самое ужасное, люди не хотели задумываться об их правдивости и охотно им верили, чем лишь усиливали распространение ауры страха и отчаяния вокруг себя.

Напрасно Ллойд-Джордж пытался успокоить лондонцев, говоря, что у Англии есть силы для отпора врага, и надо только немного подождать, пока все они не будут стянуты на защиту столицы. Случись высадка немецкого десанта в самом начале войны или хотя бы два года назад, то подобная паника в рядах англичан была бы просто невозможна. Все знали, что войска на острове есть, и твердо верили в то, что рано или поздно они сбросят в море вражеский десант. Но непрерывные налеты германских дирижаблей на мирные города и постоянные военные неудачи на море и на суше сделали свое черное дело. В самую трудную минуту войны народ отказал в доверии своему правительству.

В страхе и напряжении погрузилась английская столица в ночь, а когда настал день, то новый тяжкий удар обрушился на души лондонцев. Стало известно, что поздно ночью скоропостижно скончался молодой король Эдуард и верховную власть в королевстве наследовал его младший брат Георг.

Стоит ли говорить, что известие о смерти монарха в столь напряженный и трагический для страны момент было воспринято многими англичанами как крайне дурное предзнаменование для судьбы империи.

– Бог отворачивается от Британии. Она обречена, – с трагическим торжеством вещали столичные обыватели, совершенно не желая вспомнить всем известный факт, что Эдуард был серьезно болен в результате ранения, полученного им при бомбежке Лондона этим летом. Однако над берегами Альбиона в этот момент, видимо, действительно витал какой-то черный рок проклятья, ибо вслед за этим известием в Лондоне произошел стихийный взрыв народного негодования.

Причиной к нему послужил тот факт, что известие о смерти монарха перед народом было зачитано не самим премьер-министром, а главой его канцелярии сэром Томасом Эндрю. Сам Ллойд-Джордж на этот момент проводил экстренное заседание кабинета и собирался выступить с траурной речью пополудни. Такое вполне логичное и вполне оправданное решение премьер-министра, в условиях приближения врага к Лондону, вышло ему боком.

Едва только глава премьерской канцелярии стал зачитывать траурное известие, как в собравшейся толпе мгновенно разнеслись слухи о том, что Ллойд-Джордж уже покинул страну. Не прошло и получаса, как уже нашлись свидетели, видевшие собственными глазами, как прошлой ночью с Чарлз-Кросс-роуд на север уходил железнодорожный экспресс с потушенными огнями. Поезд отправлялся со специальной платформы и был оцеплен полицией, но то ли кондуктор, то ли машинист экспресса успел передать родным, что они направляются в Эдинбург, где таинственных пассажиров уже ждет пароход, отплывающий в Канаду.

Все эти слова так хорошо ложились на измученные души и сознание столичных обывателей, что не прошло и четверти часа, как взбудораженная толпа устремилась к резиденции премьер-министра, с явными намерениями погромить резиденцию мнимого беглеца.

Увидев огромную, плохо управляемую толпу, помощники премьера посоветовали ему не выходить наружу, но Ллойд-Джордж не внял их предостережениям.