В горе и радости

Я не знала, как к этому отнестись. Я чувствовала усталость. Только усталость.

— Хорошо, — сказала я. — Спасибо. — Я закончила разговор и положила телефон на стол в столовой.

— Сьюзен исключила меня из подготовки к похоронам, — объяснила я Ане. — Но она решила его похоронить. Не кремировать.

Ана посмотрела на меня, не зная, как реагировать.

— Это хорошо или плохо?

— Хорошо? Да, это хорошо. — Это хорошо. Его тело в безопасности. Я сделала что смогла. Почему же мне было так грустно? Я не хотела выбирать гроб. Я не хотела выбирать цветы. И все же я что-то потеряла. Я потеряла часть Бена.

Я сразу перезвонила мистеру Павлику.

— Это Элси, — сказала я, когда он ответил. — Я хочу произнести речь.

— Гм-м?

— Я хочу произнести речь на похоронах Бена.

— О, конечно. Я поговорю об этом с миссис Росс.

— Нет, — сурово ответила я. — Я произнесу речь на похоронах.

Я слышала его шепот, а потом в трубке заиграла музыка. Через некоторое время мистер Павлик сказал:

— О’кей, Элси. Вы можете произнести речь, если хотите. — И добавил: — Похороны состоятся в субботу утром в округе Ориндж. Я скоро пришлю вам все детали этой процедуры.

После этих слов он пожелал мне всего хорошего.

Я отложила телефон, и, как бы мне ни хотелось поздравить себя за то, что я переборола Сьюзен, я знала, что, если бы она сказала «нет», я бы ничего не смогла с этим поделать. Я не слишком хорошо понимала, как я отдала ей всю власть, но я это сделала. Впервые у меня не было ощущения, что еще секунду назад Бен был жив и здоров. Я чувствовала, что он ушел навсегда.

Ана отправилась к себе домой выгуливать собаку. Мне следовало бы предложить ей привезти собаку в мою квартиру, но у меня сложилось впечатление, что Ане необходимо несколько часов в день побыть без меня, без всего этого. А я и это

были одним целым. Я была этим. Когда Ана вернулась, я сидела на том же месте, где она меня оставила. Она спросила, ела ли я. Ей не понравилось, как я выгляжу.

— Это абсурд, Элси. Ты должна что-то съесть. Я больше не буду бездельничать. — Подруга открыла холодильник. — Ты можешь съесть блины. Как насчет яиц? Кажется, у тебя есть немного бекона. — Ана развернула упаковку бекона и понюхала его. Он явно протух, если судить по выражению ее лица. — Не важно, обойдемся без бекона. Или… я могу пойти и купить бекон! Будешь есть бекон?

— Нет. Пожалуйста, не оставляй меня ради того, чтобы сходить за беконом, — попросила я.

В дверь позвонили. Звук был настолько громким и резким, что я едва не выпрыгнула из кожи. Я повернулась и уставилась на дверь. В конце концов открывать ее пошла Ана.

Оказалось, что это доставка цветов.

— Элси Портер? — спросил курьер через сетчатую дверь.

— Ты можешь сказать ему, что здесь нет никого с такой фамилией, — сказала я Ане. Она проигнорировала меня и впустила курьера.

— Спасибо, — поблагодарила она его. Курьер передал ей большой букет белых цветов и ушел. Ана закрыла за ним дверь и поставила букет на стол.

— Цветы великолепны, — оценила она. — Хочешь знать, от кого они? — Она схватила карточку прежде, чем я успела ответить.

— Они на свадьбу или на похороны? — спросила я.

Ана молча посмотрела в карточку.

— На похороны. — Она громко сглотнула. Не стоило мне заставлять ее произносить это.

— Букет от Лорин и Саймона, — сказала Ана. — Хочешь поблагодарить их или мне самой это сделать?

Мы с Беном обычно ходили с Лорин и Саймоном на двойное свидание. И как мне теперь общаться с ними?

— Ты сделаешь это? — спросила я.

— Я сделаю, если ты что-нибудь съешь. Как насчет блинов?

— Ты сообщишь всем? — задала я следующий вопрос. — Скажешь всем, что случилось? Я не хочу говорить им сама.

— Если ты составишь мне список, — ответила она и добавила: — И съешь несколько блинов.

Я согласилась съесть эти проклятые блины. Если не поливать их кленовым сиропом, они будут безвкусными. Я подумала, что смогу проглотить что-то безвкусное. А что касается списка, то это глупая задача. Ана знает всех тех, кого знаю я. Они и ее друзья тоже.

Ана принялась стряпать блины. Казалось, ей все было легко. Каждое движение не выглядело так, будто оно было для нее последним, как это ощущала я. Она взяла коробку со смесью для блинов, как будто это был пустяк, как будто это не была самая тяжелая коробка на свете.

Она побрызгала на сковородку маслом и зажгла конфорку.

— Итак, сегодня утром мы должны сделать два дела, и оба они неприятные.

— Ну да.

Когда первый блин оказался на сковороде, Ана повернулась ко мне. Мокрая от жидкого теста лопатка раскачивалась в ее руке. Я смотрела на лопатку, гадая, потечет ли с нее тесто на пол кухни, пока Ана говорила.

— Первое — это твоя работа. Как ты хочешь поступить? Я позвонила им в понедельник, описала ситуацию и выторговала для тебя несколько дней, но… Что ты будешь делать дальше?

Честно говоря, я даже не помнила, что работаю в библиотеке. Книги? Серьезно? Это моя страсть?

— Не знаю, смогу ли я вернуться, — ответила я откровенно.