В изгнании

Я показал Панча королю Мануэлю, и он пришел в ужас: «Если бы только я мог предположить, что это такой урод, – воскликнул он, – я бы никогда не подарил его тебе!» Это точно: Панч был чудовищно уродлив, но в то же время являлся поистине ангелом доброты. Хотя он был огромен, и его свирепый вид наводил на всех страх, на свете не было более добродушной собаки. Ничто не могло испортить мягкости его характера, даже прием, оказанный ему в Булони нашими мопсами, разъяренными появлением этого чужака.

Я всегда питал слабость к мопсам, которых у нас было целое семейство, и поинтересовался, откуда они появились. Оказалось, что эта порода – одна из древнейших, поскольку они уже были известны за 700 лет до нашей эры. Происходят они из Китая, где выращивались специально для императорского дворца. Линии, образуемые морщинами на их мордах, означают по-китайски «принц». По природе они независимы, очень умны и исключительно верны в своих привязанностях. Говорят, один из мопсов умел петь, а какой-то даже умел говорить. В «Германской энциклопедии» 1720 года упоминается мопс, звавший хозяйку по имени. Автор книги об интимной жизни Наполеона рассказывает, как один из мопсов стал главной причиной развода Наполеона с Жозефиной. Его звали «Маленькая Фортуна», и он был любимцем императрицы. Показывая пальцем на мопса, спавшего в кресле, Наполеон сказал одному из своих генералов: «Видите этого господина, который здесь храпит? Это мой соперник. Он был хозяином постели Мадам, когда я на ней женился. Я хотел его прогнать, но Мадам сказала, что я должен спать в другом месте или делить постель с ним. Фаворит менее сговорчив, чем я: у меня на ногах есть тому доказательства».

Мопс, бывший с Марией-Антуанеттой в тюрьме, не хотел покинуть Консьержери после казни хозяйки. Его подобрала герцогиня Турзель, которой поручила его королева, отправляясь на эшафот.

Когда герцог Энгиенский был схвачен в Германии, его мопс последовал за ним через Рейн вплавь, его нашли на месте казни полумертвым от голода.

Глава IX. 1925–1927 годы

Кериоле. – Театральные постановки в Булони. – Празднование пасхи у русских изгнанников. – «Княжеские ночи». – Женитьба великого князя Дмитрия. – Фальшивая великая княжна Анастасия. – Сбитый с толку махараджа. – Музыкальное образование Хуби и ее щедрость. – В Брюсселе с четой Хуби. – Бегство Вилли

Всю юность я слышал разговоры о замке Кериоле близ Конкарно, принадлежавшем когда-то моей прабабке. Она завещала его департаменту Финистер. Тем не менее, дарственная содержала некоторые ограничения, сохранявшие права естественных наследников в случае, если ограничения не будут соблюдены. Они действительно не соблюдались, поэтому моя мать, прямая наследница бабки, могла заявить свои права на Кериоле. Адвокат, изучивший по ее просьбе в 1924 году этот вопрос, сообщил, что уже слишком поздно поднимать это дело, поскольку к этому времени департамент Финистер по праву давности аннулировал права естественных наследников.

Тем не менее, мне было любопытно ознакомиться с этим владением прабабки, купленным во время ее брака с графом Шово. Здесь при Второй империи она прожила много лет из своей романтической и полной событий жизни. Визит в Кериоле был поводом для путешествия в Бретань с четой Калашниковых, кузиной Зинаидой Сумароковой, ставшей теперь мадам Бригер, но жившей все еще у нас, и с Каталем, моим секретарем.

В этот раз нам повезло с погодой. Живописный порт Конкарно с возвышавшимися над ним стенами, которые в прошлом столетии перестроил Вобан, мерцал и переливался под безоблачным небом. Эта залитая солнцем Бретань совсем не походила на ту суровую страну, окутанную туманами, которую я готовился увидеть.