В кабинете психоаналитика. Эмоции, истории, трансформации

Я чувствую, что сны соответствуют моим ощущениям от анализа, и иду на хитрость: первый сон намекает на ситуацию, в которой необходимо защищаться, второй — на неясную ситуацию со скудными отсылками, мне кажется, что здесь не хватает третьего сна — с доброжелательной атмосферой безопасности и близости. Если бы подруга спросила ее: «Что такое анализ?» — она бы ответила: «Это место, где нужно защищаться, где нет ясности, где тебе показывают твой едва различимый образ, и конечно, это место, где нет ни близости, ни тепла».

«Как странно, — отвечает пациентка, — я вдруг вспомнила своего отца. Он часто ездил за границу, и мне больше всего нравилось в нем, что он всегда думал обо мне в поездке. Он никогда не покупал мне игрушки в Италии, ведь это было слишком просто, но каждый раз, возвращаясь из-за границы, неожиданно привозил мне что-нибудь, чего у нас еще не было. Таким образом, он давал мне понять, что думал обо мне, когда мы были в разлуке».

Трансформации в о и катастрофические изменения

Эти трансформации влекут за собой резкий скачок психического роста, проходя через критическую ситуацию, которая иногда может привести к коротким периодам деперсонализации. Характеристиками катастрофического изменения являются стремительность и ломка системы, структуры и стабильности в процессе трансформации (Grinberg et al., 1991), а для аналитика это осознание того, что он не сможет оградить ни себя, ни своего пациента от переживания «катастрофической» истины. «Разница между трансформациями в О и другими трансформациями заключается в том, что первые связаны с ростом становления, а остальные — с ростом знания о росте» (Bion, 1965). Следовательно, сопротивление интерпретации является сопротивлением изменению К->О. Это изменение особенно важно для аналитика, в чьи задачи входит «способствовать созреванию личности его пациентов» (Bion, 1965).

Мир Даниелы

Карла вынуждена начать анализ из-за панических атак. После длительной работы на сцене вместе с Франческо, новым женихом Карлы (пациентка очень ему доверяет и любит его), появляется девочка-подросток Даниела, с которой они познакомились в больнице. Карла сближается с ней и начинает заботиться о девочке, Даниела становится для нее все более значимой.

Со временем панические атаки начинают возникать все более внезапно и препятствовать обычной деятельности Карлы. Тем не менее она снова берется за учебники, заканчивает институт, официально обручается с Франческо и планирует выйти замуж. Она также начинает немного зарабатывать. Неожиданные панические атаки сопровождаются ужасом, потоотделением, головокружением, страхом потери сознания, тахикардией и экстрасистолией.

Панические атаки стали все чаще случаться во время сеанса; обычно это «сердечные дела», что указывает на их взаимосвязь с неожиданно активизирующимися эмоциями. Любая перемена сеттинга становится причиной панической атаки, каждое мельчайшее изменение — новый коврик у входа, чуть-чуть смещенное кресло или слегка подвинутый стул. Я думаю об агглютинирующем ядре (Bleger, 1967) и о его активации при малейшем нарушении сеттинга.

Затем Карла находит в старом фамильном доме «ключ», ключ из «железа»⁴⁰, антиквары определяют его возраст несколькими столетиями. Этот ключ должен открывать какую-то дверь в неисследованном подземелье под домом. Вместе с женихом они загораются страстным желанием совершить открытие.

Кроме того, меня поражает, что, приходя на сеанс, Карла замечает каждую мелочь, улавливает любой запах, она что-то ищет, какой-нибудь след. Я ничего не интерпретирую, почувствовав, что происходит нечто важное. Все внимание перемещается на Даниелу и ее госпитализацию для операции на мозге. Карла описывает мне патологию Даниелы. Девочка все время живет во власти паники и ужаса, ей приходится постоянно держать все под контролем, она проявляет избегающее поведение, потому что малейшие стимулы, неожиданные изменения или чувства вызывают у нее неописуемый ужас.

На этом этапе я понимаю, что могу сделать вывод: сейчас, доверяя мне, как своему жениху, она может на самом деле с помощью «железного ключа» («ключа Ферро») исследовать свое «подземелье» и там взглянуть в лицо своим самым серьезным тревогам. «Даниела» — не что иное, как способ пациентки поведать мне о своей панике и ужасе.

Ее ответ подтвердил правоту моей интерпретации: Карла пережила телесную трансформацию, «превратившись» на несколько секунд в Даниелу и почувствовав себя на месте девочки; ей показалось, что лицо Даниелы стало ее лицом, она признала все качества персонажа своими собственными.

Это послужило началом плодотворного этапа работы, когда во внешней жизни Карла избавляется от ужаса и страха, которые находят себе все больше места в процессе анализа.

Заметим, что существует бесчисленное множество способов комбинировать позицию интерпретации на оси PS-D с ее положением в поле транформаций.