В клетке. Вирус. Напролом

– Наверное, мой отец.

– Он хороший человек.

– Да, – кивнул я и вспомнил о нашей утренней встрече, о том, как он сидел в домашнем халате со стаканом виски в руке и горевал о Брюсе Скоу.

– Я знаю, что произошло с вами и вашим отцом, – сказала она. – Сочувствую вам.

– Спасибо, – поблагодарил я, неожиданно для себя завороженный ее необычной манерой говорить – строгой и вместе с тем доверительной. – Простите, а кто ваша звезда?

– Не знаю, – сказала она. – Пока не знаю. Начинаю только подозревать, что это не человек, а некая идея. Вот почему я такая странная и в то же время сильная.

– Возможно, – ответил я – настолько дипломатично, насколько смог.

Она поняла мои мучения и рассмеялась:

– Агент Шейн, я, честное слово, совсем не хочу показаться вам глупой или чересчур экстравагантной. Просто я совершенно не умею вести светскую беседу. Чем дольше она длится, тем больше я напоминаю какую-то беглянку из хипповской коммуны.

– Понимаю вас. Я сам живу в идейной общине.

– Как мило с вашей стороны сочувствовать мне, – сказала Кассандра Белл. – Вы гораздо больше искушены в светских беседах, чем я. Это не всегда комплимент. Но в вашем случае – безусловно.

– Спасибо.

– Вы пришли не для того, чтобы вести светскую беседу, хотя это у вас прекрасно получилось.

– Да, не для того, – согласился я. – Я пришел поговорить о вашем брате.

– Что ж, я с удовольствием расскажу вам о брате, если вы захотите выслушать.

– Конечно, – подтвердил я.

– Когда я родилась, он был совсем маленьким мальчиком, но уже понимал, что я заперта в своем теле, – сказала она. – Поэтому он приходил ко мне, целовал в лоб и часами пел песни. Только представьте. Какой другой семилетний ребенок станет делать такое? У вас ведь нет сестер или братьев?

– Нет.

– Вы жалеете об этом?

– Нельзя жалеть о том, чего никогда не было, – заметил я.

– Это совсем не так, – сказала она. – Но я плохо сформулировала вопрос. Я имела в виду, чувствуете ли вы, будто что-то упустили, не имея сестер или братьев?

– Да, думаю, с ними было бы интереснее.

– У ваших родителей не было детей после вас.

– Мне кажется, они просто боялись, что будут уделять больше внимания кому-то одному из нас, – сказал я. – А тот, кто станет чувствовать себя брошенным, затаит обиду. Трудно, когда один ребенок хаден, а другой – нет. Конечно, это только мои предположения, – добавил я и умолк.

– Вы хотели что-то спросить о моем брате, – напомнила Белл.

– Я хотел узнать, интегрировались ли вы с ним когда-нибудь.

– О нет. Я бы сказала, это слишком сокровенно. Мы с братом любим друг друга. Но у меня нет желания оказаться внутри его головы, и вряд ли он сам этого хочет. Только представить – мы оба одновременно в одной голове! Мы станем как наши родители.

– Это метафора.

– Я вообще никогда не интегрировалась. Мне хватает своей собственной головы. Я не хочу быть в чьей-то еще.

Я улыбнулся:

– Вам бы стоило познакомиться с моей напарницей. Она была интегратором, но при этом терпеть не могла, когда кто-то находился в ее голове.

– Мы были бы как два магнита, – сказала Белл. – Или разбежались бы, или притянулись бы друг к другу.

– Еще одна интересная метафора.

– Расскажите, что с моим братом, – попросила Кассандра.

– Когда вы в последний раз говорили с ним?

– Это не рассказ о моем брате, но я отвечу. Мы разговаривали вчера. Он хочет встретиться со мной в субботу.

– И вы согласились? – спросил я.

– А разве вы не нашли бы время для своей семьи? – спросила Белл. – Можете не отвечать, я и так знаю, что вы скажете.

– Нашел бы, – все-таки ответил я. – Вы встречаетесь здесь?

– Да, а еще он побудет с моим телом, – сказала она. – Он все еще любит напевать мне на ушко.

– Кто-нибудь еще будет там?

– Он – вся моя семья.

– Значит, не будет.

– Агент Шейн, сейчас самое время завершить светскую беседу и перейти к сути, – сказала Белл.

– Мы полагаем, что тело вашего брата захвачено неким клиентом, – начал я. – Этот клиент обладает изрядными техническими навыками, и он смог изменить программу нейронной сети вашего брата, чтобы загнать его в ловушку и использовать его тело в своих целях. Мы также полагаем, что он намерен воспользоваться телом вашего брата для того, чтобы убить вас, а затем и вашего брата. Все это будет представлено как убийство и самоубийство.

– И что заставляет вас так полагать?

– Он уже захватывал другие тела, – сказал я. – Таким же образом. Он и его помощник. Результат – три мертвых интегратора.

Кассандра Белл казалась очень печальной; огонек свечи внезапно затрепетал, но потом снова стал ровным.

– Значит, вы считаете, что мой брат уже одержим, – проговорила она.

– Одержим, – сказал я и вдруг понял, что мне никогда не приходило в голову думать так о Джонни Сани, Брюсе Скоу или Бренде Риз. – Да, он уже одержим.

– Давно?

– Как минимум, с утра четверга.

– Почему же вы все это время ничего мне не сообщали?

– До вчерашнего дня мы не представляли, что такое вообще возможно, – сказал я. – То, что это коснулось и вашего брата, поняли только сегодня. Все это казалось невероятным. И поскольку это казалось невероятным, никто из нас даже не думал об этом.

– Он мертв?

– Ваш брат? Нет.