В лабиринтах судьбы

…Их встреча с Мариной состоялась через две недели, в тот день, о котором они договорились заранее, попрощавшись на станции. Долго бродили по пустынному парку, присаживались на скамейку под липой, беседовали. Марина рассказывала, как устроилась на работу, как её приняли в коллективе, как живется в общежитии. В конце встречи Сергей отважился поцеловать девушку. Привлёк её к себе, но тут же почувствовал, как Марина напряглась, уперлась руками ему в грудь и поспешно отстранилась.

— Не надо, Серёжа, — тихо выговорила она. — Не быть нам вместе. Между нами столько горя, причинённого моим братом, что его не смыть никогда.

— О чём ты говоришь, Марина? — запротестовал Сергей. — Причём здесь твой брат? Стоит ли вспоминать то, что осталось позади?

— Моя тётя говорила: жизнь длинна, и по ней пройти не просто. Без колдобин и грязи дорога не бывает. И чтобы не упасть — нужно смотреть себе под ноги. Узнают твои родители, чья я родственница, и закрутится карусель. Остановить её у нас с тобой не получится. В упрёках да сомнениях сотрётся твоё чувство ко мне, и вместо него появится вражда.

— Мы не скажем, чья ты есть.

— Скрывать? Лгать? Прости, Серёжа, но я так не смогу. Уж лучше не встречаться нам, чтобы потом не страдать и не мучиться.

— Марина, это будет жестоко с твоей стороны. Ведь я… я влюбился в тебя с первого взгляда. — Сергей покраснел от смущения. — Я так ждал тебя, девушку моей мечты, видел во снах задолго до нашей встречи, и вот, наконец, дождался. Поверь, мы должны быть вместе, чтобы не случилось. Без тебя я не представляю себе дальнейшей жизни.

— Ты всё это придумал, Серёжа. Выкинь из головы и постарайся забыть. Ты сильный, и у тебя всё получится.

Сергей не нашёл слов, чтобы возразить. В полном молчании они добрели до общежития.

— Прощай, Серёжа, — сказала Марина. — Ты очень хороший парень, но мы с тобой не будем больше встречаться. Я так решила.

— Прощай, — ответил Сергей виноватым голосом и протянул руку. — Всегда буду помнить твой голос, как прекрасную музыку.

Они расстались. Тяжёлым морским шагом, чуть покачиваясь на ходу, Сергей шагнул в темноту ночи.

Он ни на минуту не сомневался в своих чувствах к Марине и ждал её, надеясь на чудо. Поступив работать вальщиком леса в лесосплавную контору, Сергей попал в бригаду, руководимую Долматовым Константином Спиридоновичем. Тем самым Костей-лесорубом, которого любила когда-то его покойная сестра Анна. По вечерам, когда на мрачном небе появлялись излохмаченные тёмные тучи, рвавшиеся куда-то за горизонт, словно торопясь отыскать там оставшиеся ещё сухими места и выплеснуть на них свои воды, когда, казалось, непогоде не будет конца, в окнах барака для вальщиков загорался свет. Слышались шум, смех, песни под гитару. Люди проводили свой досуг, как могли. Сергей не разделял шумных компаний. Старался уединиться и читал книги. Читал много и всё подряд. Как-то попробовал написать стихи, и они у него получились. Он бросил читать и увлёкся сочинительством. Потом это стало потребностью. Среди простых, грубоватых на вид людей его увлечение едва могло бы восприниматься всерьёз, скорее наоборот — породило бы массу насмешек, и поэтому он писал тайно. Писал о любви, и стихи его, наращиваемые постоянно новыми четверостишьями, превращались в нескончаемую поэму. Он писал, и перед глазами вставала Марина. Словно издалека наплывал пьянящий запах её волос, в душе возникало тревожное и вместе с тем сладко щемящее чувство, которое будоражило сознание. Голос Марины, мягкий и ломкий, как у подростка, несмолкаемым родничком звенел в ушах. В такие минуты становилось невыносимо грустно и тоскливо оттого, что Марина, в это же самое время, быть может, живёт совершенно иными чувствами и мыслями и не мучается, как он. Ей и неведомо, что счастье любви медленно и бесповоротно, как воды реки Чусовой, протекает мимо, и не остановить его, не задержать, пусть даже временно. Сергей брал гитару и пел свою нескончаемую песню без названия. Чистый громкий голос, точно острый топор, отсекал в этой песне каждое слово, и оно невидимой птицей залетало в комнаты барака. Вальщики по одному, на цыпочках, входили в комнату и размещались, кто где: на кроватях, чемоданах, а то и прямо на полу. Пелось в этой песне о нескладной судьбе моряка, о его несбывшихся мечтах, и о безответной любви к девушке по имени Марина — богине красоты, рождённой из морской пены. Песню слушали, затаив дыхание, а когда последний аккорд повисал в воздухе, вальщики просили повторить ещё раз.

Так прошёл год. В институт Сергей не стал поступать. Желание почему-то пропало. Но и в лесу оставаться было невмоготу — страстное желание видеть Марину, пусть издалека, пусть мимолётом, брало верх над разумом. Сергей не выдержал и покинул таёжный барак, ставший для него вторым домом. Проводы прошли тепло и сердечно. До накатанного тракта Сергея провожал сам бригадир. Перед расставанием, дожидаясь лесовоза, Долматов сказал: