В лесу

Снова тишина. О’Келли принялся отковыривать от зубов налипшую карамель.

– Тогда как? – со страхом спросила Кэсси.

– Разумеется, мне сам детектив Райан и сказал, – промурлыкала Розалинд.

Я почувствовал, что Сэм и О’Келли смотрят на меня, и прикусил щеку, чтобы не начать оправдываться.

Признать нелегко, но до этого момента во мне теплилась надежда, что все это какое-то жутковатое недоразумение. Парень, который согласен сказать все, что вы хотите от него услышать, девушка, ожесточенная горем и страданиями, и вдобавок мое нежелание замечать что бы то ни было – у нас имелись сотни возможностей истолковать что угодно неверно. Лишь в эту секунду, услышав столь откровенное вранье, я понял, что знакомой мне Розалинд – ранимой, очаровательной, порывистой девушки, с которой мы смеялись и держались за руки в парке, – никогда не существовало. Был лишь образ, созданный специально для меня, продуманный до мельчайших деталей, подобно актерскому костюму. Под миллионами сверкающих оболочек пряталась колючая проволока – простая и смертоносная.

– Чушь! – выкрикнула Кэсси. – Он бы никогда…

– Не смейте мне хамить! – перебила ее Розалинд.

– Простите, – виновато прошептала Кэсси. – Просто я… Такого я не ожидала. Не ожидала, что он расскажет.

– А вот он рассказал. Вам бы следовало тщательнее выбирать тех, кому доверяетесь. Так вы об этом хотели меня спросить?

– Нет. Я хочу попросить вас об одолжении… – Опять шорох: Кэсси провела рукой по волосам или лицу. – Роман с напарником – это серьезное нарушение правил. Если начальство узнает, нас обоих могут уволить или понизить в должности. А эта работа… Эта работа так много для нас значит. Для нас обоих. Мы вкалывали как проклятые, чтобы попасть в отдел. Если нас уволят, это сломает нас обоих.

– Вам следовало раньше об этом подумать, так ведь?

– Знаю, – согласилась Кэсси, – знаю. И все же, может, вы… не станете никому об этом рассказывать?

– Вы хотите, чтобы я молчала про ваш роман, правильно я понимаю?

– Я… да. Правильно.

– И с какой стати я должна оказывать вам услуги? – холодно бросила Розалинд. – Едва мы познакомились, как вы стали мне хамить и даже сейчас не унимаетесь, хотя и просите меня об одолжении. Не люблю, когда меня пытаются использовать.

– Простите за грубость, – Кэсси произнесла это слишком громко и быстро, – я вела себя неправильно. Наверное, мне казалось… Даже не знаю… Будто от вас исходит какая-то угроза… Мне не следовало отыгрываться на вас. Простите.

– Извиняться вам есть за что, но суть не в этом. Мне плевать, что вы оскорбили меня, но раз вы со мной так обошлись, значит, и с другими тоже не лучше? Не уверена, что мне следует защищать того, кто ведет себя настолько непрофессионально. Если хорошенько подумать, то мой долг – открыть вашему начальству глаза на то, какая вы на самом деле.

– Вот сучка, – бросил Сэм, не поднимая головы.

– Ее бы выпороть хорошенько, – пробормотал О’Келли. Он уже не скрывал, что всерьез заинтересовался. – Как эта паршивка разговаривает с человеком вдвое старше…

– Послушайте, – с отчаяньем в голосе сказала Кэсси, – вы же не только мне навредите. Детектив Райан тут чем виноват? Он же вам ничего плохого не сделал. И вообще без ума от вас.

Розалинд скромно хихикнула:

– Правда?

– Да, – подтвердила Кэсси, – так и есть.

Розалинд изобразила нерешительность:

– Ну что ж… Думаю, если это вы ему прохода не давали, значит, он не так уж и виноват. Несправедливо будет обрекать его на страдания.

– Да, по-моему, это я виновата, – Кэсси говорила с искренним раскаянием, – это я… Это по моей инициативе все началось.

– И долго это у вас продолжается?

– Пять лет, – ответила Кэсси, – расходились и сходились.

Пятью годами ранее мы с Кэсси вообще не знали друг друга и даже работали в разных регионах. Внезапно я понял, что эти слова адресованы О’Келли – Кэсси несет очевидные небылицы на случай, если у того еще имеются подозрения относительно нас с ней, а кроме того, чтобы он осознал, насколько тонкую двойную игру она ведет.

– Мне нужно удостовериться, что между вами все кончено, – важно сказала Розалинд. – И только тогда я решу, прикрывать ли вас.

– Все уже кончено. Клянусь. Он… Несколько недель назад он меня бросил. На этот раз навсегда.

– Правда? Почему?

– Об этом мне говорить не хотелось бы.

– По-моему, у вас особо выбора-то нет.

Кэсси вздохнула.

– Не знаю я почему, – призналась она. – Богом клянусь, не знаю. Я пыталась добиться ответа, но он лишь говорит, что все очень запуталось, он в растерянности и не готов продолжать отношения. Не знаю, существуют ли и другие причины или же… Мы больше почти не разговариваем. Он на меня даже не смотрит. И как мне поступить?.. – Голос ее задрожал.

– Вы только послушайте ее, – процедил О’Келли, – Мэддокс в себе талант убивает. Ей бы в актрисы пойти.

Вот только Кэсси не притворялась, и Розалинд это почувствовала.

– Что ж, – в ее голосе я услышал едва заметную усмешку, – не скажу, что удивлена. О вас он отзывается не так, как обычно говорят о тех, кого любят.

– А что он говорит обо мне? – обреченно спросила Кэсси.