В лесу

Кили пошел по третьему кругу – Сэм задолбается одобрять эти расходы у начальства, – а после принялся клевать носом. Наконец он надел пальто и на прощанье долго тряс Сэму руку, бормоча: “Посмотришь, когда где-нибудь в безопасном месте будешь”, и вышел из паба, оставив в ладони Сэма клочок бумаги.

– Вот бедняга, – Сэм открыл бумажник, – я думаю, он рад был, что его в кои-то веки выслушали. Таким, как он, даже если с крыши орать будут, все равно никто не поверит.

Он выудил из бумажника тонкую серебристую бумажку и, ухватив ее двумя пальцами, передал Кэсси. Я отложил в сторону вилку и наклонился к Кэсси.

Листок напоминал бумажку, что прикрывает сигареты в пачке, он был тщательно скручен в трубочку. Кэсси аккуратно развернула. На внутренней стороне черным фломастером было выведено: “«Дайнэмо» – Кеннет Мак-Клинток, «Футура» – Теренс Эндрюз, «Глобал» – Джеффри Барнс и Конор Рош”.

– А ему точно стоит доверять? – спросил я.

– Он на голову больной, – сказал Сэм, – но репортер хороший или был хорошим. Думаю, он вряд ли отдал бы мне это, не будь он полностью уверен.

Кэсси осторожно провела пальцем по краешку листка, расправляя.

– Если то, что тут написано, – правда, то пока это наша лучшая зацепка. Отлично сработано, Сэм.

– Он потом еще и за руль сел. – В голосе Сэма зазвучали нотки беспокойства. – Я подумал было остановить его, ведь выпил-то он порядочно, но… Мне, наверное, надо будет снова с ним поговорить. Может, позвонить ему и узнать, все ли с ним в порядке?

* * *

На следующий день, в пятницу, спустя две с половиной недели после начала расследования, ближе к вечеру к нам заглянул О’Келли. День выдался прохладный, но в большие окна падали солнечные лучи, и кабинет прогрелся, так что казалось, будто все еще лето. Сэм сидел в своем углу, то и дело звонил куда-то, а между звонками строчил у себя в блокноте. Кэсси пробивала кого-то по базе данных, а я, прихватив за компанию пару наших помощников, сбегал за кофе, и теперь мы потягивали из чашек. В комнате стоял негромкий гул, какой бывает в школьном классе. О’Келли просунул голову в дверь, вложил в рот указательный и большой пальцы и оглушительно свистнул. Гул мгновенно стих.

– Райан, Мэддокс, О’Нил. – О’Келли ткнул большим пальцем себе через плечо и скрылся за дверью.

Я заметил, как помощники переглянулись. Мы уже несколько дней ожидали, что он нас вызовет. По крайней мере, я ожидал. По пути на работу, и принимая вечером душ, и даже во сне я проигрывал в уме эту сцену, а потом просыпался от того, что кого-то в чем-то убеждаю.

– Галстук, – напомнил я Сэму.

Когда Сэм с головой уходил в работу и забывался, узел галстука вечно сползал куда-то к плечу.

Кэсси быстро отхлебнула кофе и с шумом выдохнула.

– Ну чего, пошли?

Помощники сделали вид, будто вернулись к делам, но я чувствовал, как они провожают нас взглядами.

– Итак, – начал О’Келли, стоило нам войти в кабинет. Сам он уже успел сесть за стол и теперь вертел в руках какую-то блестящую безделушку, какие в восьмидесятых любили дарить начальству. – Итак, как продвигается операция “Весталка”?

Никто из нас не сел. Мы в подробностях рассказали, какую работу проделали, чтобы найти убийцу Кэти Девлин, и почему мы проделали ее впустую. Говорили мы чересчур быстро и чересчур долго, повторяя друг за другом одно и то же, увязая в мелочах, которые О’Келли и без того знал. Все трое понимали, что нас ждет, но выслушивать это никому не хотелось.

– Да вы, похоже, везде успели, – подытожил О’Келли, когда слова у нас иссякли. Он все вертел в руках эту мерзкую безделушку. Клац-клац-клац… – Главный подозреваемый есть?

– Мы склоняемся к мысли, что это родители, – ответил я, – один из них или оба.

– Из чего следует, что ничего более веского у вас не имеется.

– Мы работаем над этим, сэр, – сказала Кэсси.

– А у меня есть четыре подозреваемых в анонимных звонках, – добавил Сэм.

О’Келли поднял голову:

– Я читал твои отчеты. Давай поосторожнее.

– Да, сэр.

– Отлично. – О’Келли отложил наконец в сторону чертову штуковину. – Ладно, продолжайте. Но тридцать пять помощников вам не нужны.

Его слова, хоть я их и ожидал, оглушили меня. Помощники меня бесят, но отказаться от них – это очевидный шаг к поражению. Это означает, что через пару недель О’Келли вернет нас в обычный режим и нагрузит новыми делами. Операцией “Весталка” мы будем заниматься, если останется время. Пройдет еще несколько месяцев, и дело Кэти отнесут в подвал, в пыль, к картонным коробкам и будут доставать раз в год или два, да и то если мы вдруг наткнемся на хорошую зацепку. Про Кэти снимут жутковатую документалку с леденящей душу музыкой, чтобы сразу понятно было: убийца так и не найден. Мне пришло в голову, что Кирнан и Мак-Кейб тоже выслушивали те же самые слова, причем в этом же кабинете, и начальник их наверняка вертел в руках эту же бессмысленную безделушку.

В нашем молчании О’Келли заподозрил бунт.

– Ну что такое? – не выдержал он.