В любви и боли. Противостояние. Том второй

Не могу понять, что это — гостиная, комната отдыха или библиотека, а может все сразу? И почему ты привел меня именно сюда, а не в предыдущую сессионную галерею? Здесь же нет ни одного намека на твои нестандартные увлечения твоей нестандартной Темой, если не считать самой атмосферы помещения и слишком дорогущей мебели: того же черного бассейна, разделявшего комнату пополам почти от центра и уходящего за ее пределы на застекленную террасу широкой лоджии; очередного камина из черного гранита в человеческий рост в противоположной от входа стене, тоже своего рода являвшегося разделительной границей между двумя зонами второй половины залы — длинного секционного мягкого уголка из комплекта кожаных диванов-кресел-топчанов классического стиля честер с одной стороны (у стеклянных створок лоджии) и внушительной барной стойки из зеркал и золотисто-янтарного мрамора с другой. Вдоль стен первой части гостиной (той самой, где сейчас стояла я) — массивные стеллажи и горки из глянцевого эбонита с полками не только под книги. Справа и всего в нескольких футах от моего плеча, прямо под высоким потолком — огромный плазменный экран домашнего кинотеатра с небольшим разворотом в сторону диванов и кресел противоположного угла залы.

И я до сих пор не могу понять — это естественное освещение из проникающих через стекла лоджии лучей заходящего солнца или искусственный свет скрытых светильников. Почему меня так пугают эти теплые оттенки на фоне черных предметов мебели и почти белых молочно-бежевых стен?

В принципе, ничего смертельного и шокирующего, если не считать дорогие (а возможно и крайне редкие) материалы и само исполнение большей части окружающих вещей и мебели. И быть может при других обстоятельствах и уж тем более в другом эмоциональном состоянии, я вполне могла бы подвиснуть в искреннем восхищении и неподдельном любопытстве, если бы не застыла напротив всего этого эксклюзивного совершенства в одном ошейнике и в кожаной сбруе на голое тело. Стояла и не сводила глаз с центра комнаты — с единственного предмета внутреннего интерьера, не вписывающего в обстановку шикарной залы отдыха: черного то ли стола, то ли "лавки", на регулируемых металлических ножках и с обтянутой кожаной обивкой "столешницей". Край или "изголовье" крышки-полки опущен к полу на несколько градусов чуть ниже изножья — ничего вычурного или замудреного, без каких-либо дополнительных атрибутов или примочек в виде колец, цепей или ремней. Но я все равно понимаю, что это еще ничего не значит, потому что все остальное находится в другом месте… рядом с тобой, возле твоей левой руки, которую ты лениво возложил на пухлый валик подлокотника одного из двух черных кресел Честер в паре футах от резервуара мраморного бассейна.

Тот самый низкий круглый столик с глянцевой столешницей из эбонита, на который ты только что положил поводок. И на этот раз я вижу не только парочку вещей из твоей персональной экзотической коллекции Черного Палача, зараженных генетическим вирусом твоего хронического безумия.

— Эллис, я же сказал… смотреть в пол.

Я не сумела… не удержалась. Это сильнее меня. Твои треклятые глаза всегда были, есть и будут сильнее всех моих страхов и инстинктов самосохранения. Я их почувствую теперь даже в толпе, безошибочно найду среди тысячи пар чужих глаз за несколько сотен футов от себя. Нет, не найду… они сами меня притянут своей мощной гравитацией, как сейчас, стоило тебе лишь сесть в кресло и посмотреть на меня — направить их разрезающие плотный воздух комнаты клинки в мое лицо…

— Плечи на одной линии и держать осанку, не опуская головы, только глаза. Думай о том, чтобы радовать своим безупречным видом своего хозяина. Своим телом, врожденной грацией и желанием во всем ему угодить. Ты не просто вещь или красивая безделушка на одной из этих полок, ты МОЯ вещь и собственность, моя персональная шлюха, куртизанка, сучка и бл*дь. И ты должна ставить мои запросы и требования превыше всего, забывая о личных амбициях и неуместных капризах. Это больше, чем эгоистичная любовь или раболепная преданность — это смысл твоего существования. И это всее принадлежит только мне — твои мысли, твои желания и твое тело. Не забывай об этом, Эллис. Не забывай, кто ты, где ты и в чем теперь заключается смысл твоей жизни. Слушаться, внимать и беспрекословно выполнять каждый мой приказ и прихоть.