В мире хищных зверей

— Сперва я подумал… будто я посторонний для этой планеты: что я Наблюдатель, или выполняю задание; потом что меня из райского места в качестве наказания; и что из будущего; и что сотворенный воображением чего только я не придумал, но не было ощущения Правды. Только потом, собрав первые впечатления, понял что скорее всего был болен.

Спутник лениво насвистывал себе под нос. Сказал:

— Наверное. Кто еще спросит, ты так подробно не рассказывай, а только: «С мозгами не в порядке» — и баста. А меня Косяком зовут.

— Приятно познакомиться.

— Угу. Приятно. А вот скоро и придем, осталось у моста под откос спуститься.

Они спустились вниз по улице и очутились на широкой длинной набережной площади, утопающей противоположным концом в густо сиреневых тонах накатывающейся ночи. Влево с дороги сбегали частые спуски к реке: тропиночки и крутые бетонные автомобильные съезды, маскировавшиеся плотным кустарником. В противоположной от реки стороне вверх по склону холма размещались друг к другу вплотную приставленные зданьица, построенные еще невесть в кои века и кем. На площади было людно. Желтые, обрамленные витым чугуном фонари конкурировали освещением с большими витринными окнами прилегающих к площади рестораций, игорных домов, борделей, с огнями неоновой рекламы, с остатками солнца, с мрачным именно сегодня месяцем, выбравшемся из-за верхушек деревьев далекой тайги. Публики было изрядно, причем невиданная роскошь и невиданная нищета мирно соседствовали, держась, правда, по отдельности разноцветными пятнами, между которыми вместо границы держался четко очерченный вакуум. У «крутоголовых» был свой уголок площади, который они «застолбили» еще давно, там они собирались в стайки и решали свои проблемы. Типари тусовались ближе к реке и к обрыву, а в одном месте так даже у них были установлены спортивные снаряды для тренировок. На этой Площади свято блюли Пакт о ненападении, и разборки претензий группировок друг к другу очень неодобрялись. Время от времени видны были прогуливающиеся полицейские патрули.

Лидеры групп в парадных костюмах и миллионеры, президенты фирм и отцы мафий забавлялись в казино и салунах — об этом свидетельствовала заполненная отборными авто охраняемая автостоянка. Они миновали еще одну тусовку — блаженных транссексуалов, нарядившихся как на маскарад: королевские одежды с обильными кружевами, невероятные парики, брюки в обтяжку, сверхдлинные и мини-юбки.

— Саундеров, — буркнул Косяк, — слава богу, выгнали, а то больно шумно было. И этих тоже — на мотоциклах.

Им надо было идти на самый конец площади, теперь это Егор понял. Там под навесом были сколочены длинные деревянные лавки, а на лавках сидели, но больше лежали грубые серые тела, и редко кто из них был укрыт пожульканным покрывалом. Естественные стены с трех сторон образовывал густой кустарник, так что эта часть площади сужалась и образовывала тупик. Впереди лавочек на подобии арены горел костер и копошились люди.

«Бродяжки, — подумал Егор. — Когда-то я считал, что никогда в жизни не стану бродяжкой, пока есть руки и голова. Оказывается, помимо них нужна еще и ориентация на местности для самоутверждения на этой земле».

— Слышь, Егор, — проговорил Косяк. — Коли водятся монеты, то можешь в избе заночевать. Я знаю тут одну, — он показал на склон холма, — недорогую хижину. Благодетельница наша, особенно в холода. Без еды, конечно, все свое — только угол и кров, зато ветер не поддувает. А вообще-то, что здоровому лета бояться — не зима, понятно, перекантуешься, пообживешься, может и выскочишь с ямы.

— С какой ямы? — рассеянно спросил Егор.

— Слышь, Егор, мне надобно в одно место сходить, а ты устраивайся.

И Косяк внезапно покинул его, а Егор продолжал по инерции идти в том же направлении. Его организм засыпал.

Он встряхнулся.

Толпа у костра бурно захохотала и он приблизился к ним. Лица сидящих кружком казались выветренными или красными от водки, страшными или смешными, но непохожими, а верховодил над всеми некто Аугусто.

— Красавица Изергиль, — вспоминал он какую-то шутку. — Обхихикаться можо.

И все чему-то смеялись.

— Когда я служил в войсках — это Соломенский округ, поселок Недоделкино, километров сорок от Багадага и все низиной, низиной, дорога хреновая, не вылезешь, если развезет, и по камышам, но это когда подъезжаешь к «точке», а до поселка отличнейшая. Во-от. Для танков-то не проблема. Там у нас еще все говорили, молодые были: «Не плюй в колодец. Стоя над ним ты можешь простудиться». Во-от. А у нас офицер классный был представляешь, анекдоты выдумывал и нам на пробу подсовывал.

И Аугусто стал пересказывать похабные, омерзительные анекдоты, которые у них выдумывал классный офицер.

Тут к костру неторопливо приблизился полицейский.

— Огонь бы затушить полагается, братишки.

— Холодно, — послышались выкрики.

— Мы тихонько будем, смирно…

— Какие-то претензии еще!..

— Ничего не знаю, — твердо настаивал полицейский. — Здесь жечь нельзя и я вам на исправления даю полчаса, — и отошел.