В моей смерти винить президента... (сборник)

Грабитель: – Никак, правда, вертолёт за нами прислали...

Заложник (нахмурившись): – За тобой.

Грабитель (с ноткой великодушия в голосе): – Полетели со мной, Николай Васильевич! Тут до Монголии два часа лёту. А там монголами прикинемся и на Кипр!

Заложник: – Крикни им, чтобы загасили движок и бросили к окну лестницу. Лётчик должен уйти.

Грабитель (орёт в окно): – Загасите движок! Сбросьте к окну лестницу! Лётчик должен уйти!

Шум за окном прекращается.

Заложник и грабитель напряжённо ждут.

Наконец, напротив окна появляется верёвочная лестница. Её слегка треплет ветер.

Грабитель:

– Ну, ни фига себе! Получилось! Кажется, получилось!!!

Дырка в операционной системе!!

Заложник улыбаясь, приглаживает волосы.

Мужской голос из динамика (очень сурово): – Ястребов! Выходите из окна один! Заложников оставляете в офисе, иначе вас снимет снайпер!

Заложник (потрясённо): – Один?.. Один...

Грабитель (втягивая лестницу в открытое окно): – Получается, что твоя дыра для двоих маловата, Колян. Уйдёт кто-то один.

Заложник: – Чёрт...

Грабитель: – Ты когда-нибудь пробовал водить вертолёт, Коля?

Заложник: – Пробовал. Я два года посещал вертолётный клуб.

Грабитель

(дружески хлопая заложника по плечу): – Во всём ты меня обскакал, придурь! Шнурки завяжи...

Заложник (завязывая шнурки): – Я без тебя никуда не пойду.

Грабитель: – Тогда одного из нас снимет снайпер. Учитывая, как он стреляет, не факт, что это буду я.

Заложник (начиная носиться по комнате): – Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт... Я не хочу в прежнюю жизнь! И под пулю не хочу! Что делать?! (Резко останавливается, смотрит на грабителя).

Грабитель: – Надо сдаваться.

Заложник: – Нет! Нет! Нет! Вот деньги, вот лестница, наверху вертолёт, граница всегда на месте, а на моём счету – миллиарды! Когда ещё будет такая дыра?.. Нет! Не сдаваться!

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Вы нас поняли?!

Грабитель (в окно)

: – Заткнись! Я думаю.

Заложник (орёт): – Знаю! Я знаю, что делать!

Грабитель (без интереса): – Что?

Заложник начинает быстро раздеваться.

Грабитель (удивлённо): – Ты чего, Николай Васильевич? Сбрендил совсем?

Заложник: – Раздевайся! Быстрее!

Грабитель: – Зачем?!

Заложник: – Раз ты не умеешь водить вертолёт, ты станешь мной, а я тобой. Тут понимаешь, какая штука... Меня же в банке никто в лицо толком не знает. Я человек незаметный и неучтённый. Никто не заметит подмены!

Грабитель:

– Меня-то знают! Меня каждая собака в банке в лицо знает!

Заложник: – Это тебе только так кажется. Если ты оденешь мои очки, штаны, рубашку и изобразишь дебила, тебя никто не узнает! Ты останешься здесь, за компьютером, а я улечу в эту... как её... (Стоя перед грабителем в одних трусах, протягивает ему свою одежду).

Грабитель: – Монголию?

Заложник: – Да! Тебя тут будут все жалеть и ублажать, как жертву, а когда всё утихнет, ты вынесешь свои деньги в моём рюкзаке! А потом свалишь, куда глаза глядят!

Грабитель (мрачно): – К папе в Орёл?

Заложник: – Можно в Орёл, но лучше подальше. Чем дальше, тем лучше!

Он так и стоит перед грабителем в одних трусах – тощий, нелепый, в широких трусах и кедах.

Грабитель: – Кеды снимай.

Заложник (бьёт себя по лбу): – Ах, да! Я про них и забыл...

Пока заложник расшнуровывает кеды, грабитель быстро снимает одежду.

Стоит в одних трусах – крепкий, накачанный и немного растерянный.

Неуверенно начинает натягивать на себя клетчатую рубашку заложника, мешковатые джинсы, кеды... Одежда ему длинновата и маловата в плечах. Вид получается комичный и идиотский.