В начале было кофе. Лингвомифы, речевые «ошибки» и другие поводы поломать копья в спорах о русском языке

«Яга-дарительница при приходе Ивана находится в избушке. Она, во-первых, лежит. <…> Далее, она занимает собой всю избу. <…> “На печке лежит баба-яга, костяная нога, из угла в угол, нос в потолок врос”. Но как понимать “нос в потолок врос”? И почему яга занимает всю избу? Ведь она нигде не описывается и не упоминается как великан. И, следовательно, не она велика, а избушка мала. Яга напоминает собой труп, труп в тесном гробу или в специальной клетушке, где хоронят или оставляют умирать. Она – мертвец»[330].

Так может, хотя бы слова «яга» и «йога» действительно этимологически связаны?

Заглянем в словари.

«Этимологический словарь славянских языков» (ЭССЯ) восстанавливает для слова «яга» праславянскую форму

*ęga, родственную литовскому éngti («душить», «давить», «теснить», «мучить»), латышскому îgt («исходить», «кончаться», «чахнуть,» «досадосать»), англосаксонскому inca («боль»), древнеисландскому ekki («печаль», «сомнение»). «Таким образом, *ęga, яга – это персонифицированное удушье, кошмар»[331]

, – заключают авторы словаря.

«Йогу» в ЭССЯ мы по понятным причинам не найдем: наши предки, разговаривавшие на праславянском, это слово использовать не могли. Зато видим это слово в этимологическом словаре Н. М. Шанского[332]: оказывается, «йога» произошла от той же праиндоевропейской основы, что и «иго». Слово «йога» появилось в русском языке только в XX веке (а не в абстрактные древние времена, когда создавались сказки о Бабе-яге) и происходит, конечно, из санскрита. А санскритское

yoga восходит к праиндоевропейской основе *yeug- со значением «связывать», «соединять». И никаких баб в словаре, как видите, нет.

Значение этой основы трансформировалось и развивалось в нескольких направлениях:

1) С ее помощью стали обозначать, вероятно, часть упряжи (то есть приспособления для «связывания») домашних животных. Отсюда появилось дополнительное значение «запрягать», «подчинять», которое мы и наблюдаем в более позднем слове «иго»[333].

2) Переносное значение «связи» и «соединения» (возможно, с некими высшими силами) дало название философской школе йогов[334]

.

Итак, ничего общего у слов «яга» и «йога» нет – кроме, пожалуй, звучания. Но установление этимологии только лишь по созвучию – грубейшая ошибка лингвофриков.

Йогическая ахинея

И автор теории о Бабе-Йоге – лингвофрик довольно известный. Мы с ним уже знакомы: это А. Хиневич (да, тот самый, что, видимо, придумал «древлесловенскую буквицу»), а изложил он концепцию Бабы-Йоги при описании славянских богов в «Славяно-арийских ведах»[335]. Впрочем, сам Хиневич утверждает, что он только перевел древние тексты, – но подлинник, конечно, не показывает, из чего напрашивается вполне однозначный вывод.

Казалось бы, очевидно, что эзотерическая книга основателя неоязыческой секты – так себе источник информации по лингвистике и ему уж точно не место, например, в школьном образовании. Очевидно-то очевидно – но, увы, далеко не всем.

К несчастью, это было не очевидно создателям школьного этапа Всероссийской олимпиады по русскому языку. В 2017–2018 учебном году московским четвероклассникам было предложено такое задание: