В опасной близости

– Закажи себе еще чего-нибудь. – Я не знаю, как нормально ухаживать. Не с ней. С Бэт все как-то сложно для меня. Очень часто я думаю о том, что хочу убить ее, но закопать обязательно рядом с собой. Извращение какое-то.

– Ты не ответил на вопрос, – говорит она.

– Я заказываю из ресторана домой, – признаюсь я.

– Жена? – Она опускает взгляд.

– Кого? – Не понял я. У меня, видимо, во время пережёвывания пищи заложило уши. И кажется что-то с мозгом, я все время смотрю на ее губы и отключаюсь от реальности.

– Ты женат? – Ах, вот ты о чем, ага, сейчас.

– Нет, и не собираюсь. Семья и дети меня не интересуют. Я ничего не обещаю, и не прошу обещаний сам. – Ну вот так, дорогая. Что ты на это скажешь? Это хотела услышать? Я же должен быть крутым самцом, поедая эту картошку в муке.

– Жестоко, – говорит она.

– Приветствую вас, молодые люди. Элизабет. – Мужчина средних лет, немного лысоват – это наш заказчик, он пожимает ее руку. – Мэттью.

Мы здороваемся, и он присаживается к нашему столу.

– Силлаг О`Ши, надеюсь, вам нравится в Ирландии. Богатые земли, порядочные люди. – У него очень приятный, я бы сказал, отцовский голос. – Я вас пригласил сюда, чтобы мы обсудили проект. Знаете, Ирландия – это земля патриотов, людей с любовью и глубоким почтением, относящихся к своему дому. За это время парк успел превратиться в нечто среднее между лесом и барахолкой.

Мы оба согласно киваем, он показывает нам фотографии. 9 гектаров земли, это очень большая территория.

– Зеленый оазис в центре города. Он прекрасен. А что не так с этим местом? – Бэт внимательно рассматривает фотографии жирных чаек, сидящих на одной из лужаек парка.

– Хочется чего-то необычного, но сочетаемого с местом для слепых, опять же, надо как-то организовать, расставить и сосредоточить. Уверен, вы меня понимаете, – говорит он Бэт.

Она сидит и сосредоточенно думает, пальцами она то и дело проводит себе по губам.

– А можно мне лист бумаги и карандаш? – спрашивает она мистера О`Ши.

Он говорит на ирландском официанту, и Бэт тут же приносят то, что она хочет.

– Я просто хочу попробовать, – говорит она.

Немного откинувшись в кресле, она сосредоточенно рисует, постоянно облизывает губы и прикусывает. Я уверен, она делает это ненамеренно, просто она пылает идеей, совсем как я. Неужели, как я?

– Очень приятная девушка, насколько мне известно, она еще и талантлива? – доверительно говорит мне Силлаг.

– Очень, но мы не будем говорить это громко, пугать удачу. – Он смеется над моими словами.

– Прошу прощения, мне необходимо выйти и сделать пару звонков, – говорит он.

Сажусь ближе к столу и сцепляю руки в замок.

– Что ты придумала? – Я заинтересован.

– Амфитеатр под открытым небом. – Она не смотрит на меня, лихорадочно рисует.

– Еще можно информации? – Я немного не догоняю, как это поможет людям с ограниченными возможностями, и не забываем про размеры.

– Представь те, кто не видит, они ведь могут услышать. А те, кто не слышит, они это увидят. Это может быть балет или модерн группы, что-то под классику, чтобы трогало за душу, – отвечает она. – Это не будет амфитеатр в полном смысле слова. Я покажу тебе примерно то, что я предлагаю.

– Я хочу это видеть в процессе. – Пододвигаю стул очень близко к ней и практически нависаю. Ее запах дурманит, сводит с ума. Мой мозг отключается, когда я вижу рисунок в сочетании с ароматом ее тела. Моему взору предстаёт круглая сцена на тоненькой подножке, как ножка у перевёрнутого бокала вина. Наверху изображена девушка с длинными волосами, в купальнике и длинной, легкой юбке. Ее руки изящно расставлены в стороны, и она на манер балерины стоит на носочке ноги.

– Это прекрасно, – едва произношу я. Мне хочется сказать, насколько она прекрасна, но я сдерживаю себя.

И вот в который раз она поворачивает ко мне голову, так близко, что я уже готов целовать ее губы, смаковать каждую секунду, проведённую настолько близко. Просто смотреть в ее зелёные глаза и забыть про все на свете.

– Спасибо, – шепчет она.

Не думая ни о чем, я медленно наклоняюсь над ней, приближаюсь, но тут она отворачивается и садится ближе к столу. Бл*дь, я больной урод. Естественно, она счастлива с мужем, и не думает обо мне. Не знает, что я схожу с ума только от одного ее взгляда. Мне страшно представить, что будет со мной, если она прикоснётся ко мне.

Откашливаюсь и ставлю стул на свое место. Подходит официант, и я заказываю чай, она – апельсиновый сок. Все еще сжимая в руках рисунок, она задумчиво смотрит в сторону. Мне хочется узнать ее мысли, проникнуть в голову и вскрыть этот ящик Пандоры. Но видимо, этому не суждено сбыться.

– Я думаю, этот театр не должен стать причиной массового удаления деревьев. Все-таки, смысл парка именно в оазисе. Это как новое дыхание, капля воды для утопающего. Символ свободы: она парит, и все видят только ее. Музыка должна быть приглушенной, и все должны сосредоточенно наблюдать за белокурым ангелом, движущимся в мире танца и иллюзии, – тихо говорит она.

– Я уверен, мы сможем это сделать, – отвечаю я ей.