В поисках Авалона

— Конечно, нет. — тон Крейна смягчился, но напряженное выражение не покидало опасных колдовских глаз.

— Тогда пожми мою руку в знак примирения. — улыбка Джейн стала ледяной, когда она протянула маленькую девичью ладонь, на которой тускло переливалось кольцо. Взгляд выжидающе остановился на непроницаемом лице мужчины.

— Я прощаю тебя. Ни к чему эти условности. — Крейн не двинулся.

— Условности? Еще недавно, ты пытался соблазнить меня прямо в лимузине, а сейчас не хочешь даже прикоснуться к моей руке? Чем я вызвала подобное отвращение? Или столь резкая перемена вызвана чем-то другим? — Джейн невинно хлопнула ресницами, откидывая назад тяжелые светлые волосы. — Или ты думаешь, что пока на мне это чертово кольцо, то я представляю для тебя какую-то угрозу? Так, что же случиться, если я прикоснусь к тебе? Ты растаешь, как в фильмах, про вампиров или сгоришь заживо? А, может, превратишься в хвостатое и рогатое чудовище. — Девушка нервно облизнула губы, глаза ее снова засияли гневным огнем. Джонатан с завидным спокойствием смотрел на нее, не двигаясь и ничего не отвечая. Словно она была нелепым смешным червяком, пытающимся что-то изобразить, глупо изворачиваясь и смеша своими кривляньями мудрого наблюдателя. — Что с тобой, Джон? — Джейн посмотрела на него почти с жалостью, опуская руку. — Неужели ты веришь в эти сказки. Веришь настолько сильно, что разработал целый план, в центре которого бредни спятивших язычников? Ты не пожалел ни времени, ни сил, ни денег, чтобы заманить меня в свою ловушку. Но ради чего? Этой безделушки? Открой глаза, Джон. Оно ничего не стоит. Я знаю, ты увлечен древностями, и история этого кольца потрясает. Даже я, которая живет только по принципу — верю только в то, что вижу, в то что, можно потрогать, попробовать и объяснить с научной точки зрения…., даже я на какое-то время заколебалась и проявила слабость. Но меня не пленила эта легенда, не сделала одержимой, а испугала. Нам нечего делать в прошлом. Нельзя бередить старые раны, и рыться в чужих прожитых жизнях. Мы, там, где мы есть. И наше место — здесь и сейчас.

— Ты ничего не понимаешь, Дженни. — грустно улыбнулся Джон, откидывая со лба непослушную черную прядь. — Ты боишься. И это верно. И прекрасно. Страх — великолепное чувство, которое толкает нас на нужные поступки и на ненужные тоже. Тебе необходимо было доиграть выбранную роль. Поверь мне, неведение лучше истины. Особенно в твоем случае. Я мог бы заставить тебя поверить в то, что я сочту нужным, но у меня осталось слишком мало времени. Нам могут помешать. А я этого не хочу. Я и так слишком долго ждал.

Джейн горестно вздохнула. Ее слова не дошли до здравомыслия Крейна. Он слишком одержим. И она бессильна, что-то с этим сделать.

— И чего же ты ждал, Джон? — сухо спросила она, глядя мимо него в пустоту.

— Тебя, Браун.

— Меня или кольцо? — устало уточнила Дженни.

— Ты неотделима от него. Но это временная трудность.

— Трудность? — девушка вскинула голову, и рассмеялась нервным смехом. — Какая же это трудность? Я уже ненавижу это кольцо. Забирай. Оно мне не нужно.

С этими словами, Джейн резко стащила с пальца единственную память о Мадлен, и бросила в бесчувственное лицо Крейна. Дальше все происходило, как в замедленной съемке. Зловеще переливаясь бледно-голубой мутноватый камень безумно долго преодолевая напряженный потрескивающий воздух, проделал свой короткий путь между женщиной и мужчиной, которые оцепенело замерли в ожидании. А потом был отвратительный шипящий звук. Нечто подобное издает раскаленный металл, соприкасаясь с холодной водой. И запах паленой кожи…. Отскочив от оставленной на щеке Крейна кровавой отметины, кольцо затерялось в ворсе ковра, исчезнув на время из поля зрения потрясенной до глубины души Джейн. Ледяной озноб сначала сковал спину, потом нажал своей тяжелой рукой на грудную клетку, надавил на глаза, вызывая помутнение и временную слепоту. К судорожно сокращающемуся горлу подкатила волна тошноты, опустилась ниже, перевернув все внутренности. И Джейн показалось, что на короткий миг она балансировала на зыбкой грани между жизнью и смертью. Выиграла жизнь, но рассудок с этого момента был безвозвратно потерян.

— Теперь ты видишь, Джейн. — прогремел голос Крейна. И, она могла поклясться на Библии, что исходил он со всех сторон, сливаясь в один всепоглощающий жуткий рокот. Она подняла глаза на существо, которое когда-то считала человеком, полубезумные глаза. Рана на его щеке быстро затягивалась. Да, так обычно и происходит в фильмах. Но здесь — реальность. И этого не должно быть.

Жестокая улыбка исказила зловещее лицо Крейна, дьявольская сущность которого, прежде тщательно скрываемая, вылилась наружу. Зеленые глаза больше не были насыщенного теплого оттенка, теперь это были прозрачные бледные льдинки, и в них не было ни тепла, ни сочувствия, ничего, что сулило бы хоть какую-то призрачную надежду.