Читаем В поисках истины полностью

– «Если терпим, то с Ним и царствовать будем». (27) – Я сокрушённо почесал затылок. – Но когда же, Господи, мы заговорим о том, что Ты, Бог несметных полчищ ангелов, Бог секиры и копья, ниспошлёшь громы и молнии на голову моего врага?

Послышался шелест переворачиваемых страниц.

– Хочу, чтобы ты прочитал кое-что из послания к Евреям.

– Раз мы уже коснулись этой темы, то кто именно написал это послание?

Он улыбнулся.

– Слушай! «Иные же замучены были, не приняв освобождения, дабы получить лучшее воскресение; другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу, были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли». (28)

Я услышал, как Он погладил свою бороду.

– А тебя когда-нибудь побивали камнями?

– Нет.

– Распиливали пополам?

– Нет.

Снова послышался шелест переворачиваемых страниц.

– «Ибо думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с той славою, которая откроется в нас». (29)

– Сейчас мне такая перспектива даже и не светит.

Перевернуто ещё несколько страниц.

– «Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится». (30)

– Моя любовь тоже.

– «Потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него». (31)

Проникновенные слова. Я почувствовал, как увлажнились мои глаза.

Он смахнул пальцем слезу с моей щеки.

– С тобою всё в порядке?

– Соринка в глаз попала.

– Разве Павел не желал всем сердцем «познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его»? (32)

– Очень желал.

Он похлопал Себя по груди.

– На минутку обрати свой взор на Меня.

Смотреть на Него было слишком больно. Я выжидал.

– Мой Отец предал Меня на побои?

– Да.

– Сокрушил Меня?

– Да.

– Заставил Меня предаваться печали и унынию? (33)

– Заставил.

– То есть Он сделал со Мною то, что не позволил сделать Аврааму?

– Да.

– Разве Я не принял смерть за каждого из вас? Не Я ли, вождь вашего спасения, принял славу через страдания? «Ибо как Сам Он претерпел, был искушён, то может и искушаемым помочь». (34)

Я вспомнил другие слова.

– «Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию». (35)

– Чарльз, Я научился послушанию через страдания. А что скажешь о себе?

– Скажу лишь, что дела мои плохи.

– «И будете ненавидимы всеми за имя Моё; претерпевший же до конца спасётся». (36)

– Вот это меня и беспокоит.


Перейти на страницу:

Все книги серии Я буду любить тебя вечно. Бестселлеры Чарльза Мартина

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза