В русском жанре. Из жизни читателя

Пиво плохое было в СССР, и с перебоями, но, добравшись-таки до источника, уж не думали о том, сколько его пить, — сколько влезет! Теперь, когда бутылка или кружка пива стоит рублей 20–50, приходится производить рядовому труженику некие арифметические выкладки. В сравнении с водкой, которая была в советские времена в 10–15 раз дороже пива, теперь пиво подорожало очень заметно. А градус в нём, как известно, невысокий… вот и стоит господин-товарищ икс, которому второй месяц задерживают его мизерную зарплату перед рядами красивых пивных бутылок, и мучительно размышляет…

А ещё мощная пивная пропаганда пугающе овладела юными массами, о чём уже писано-переписано.

Как бы в противовес совмещению пива с водкой существовала ещё и традиция пить водку одновременно с чаем. Разницу взаимодействий точно подметил М. Горький: «… пиво быстро опьяняло людей, уже хорошо выпивших водки» (повесть «Хозяин»). «Пили чай и, одновременно, водку, отчего все не быстро, но мягко и не шумно пьянели» (там же).

Правда, есть ещё и М.Е. Салтыков-Щедрин: «С чаем надобно тоже осторожно: чашку выпей, а сверху рюмочкой прикрой. Чай мокроту накопляет, а водка разбивает» («Господа Головлёвы»).

* * *

И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,Утонул в сугробе, приморозил ногу…

Песня на стихи Есенина любимая, редкое застолье обходилось без неё. А почему, собственно, сторож пьяный? Должность по замыслу и кругу обязанностей самая что ни на есть трезвая, даже и на Руси, где пьяницей почему-то должен быть сапожник: «Портной — вор, сапожник — пьяница» (пословица). Воровству портного ещё можно найти объяснение: при обмерах-размерах, кроях-раскроях может и в свою пользу сработать. А пьянству сапожника? Вероятно, при надомном труде и нерегулярном вознаграждении, более других мастеровых он склонялся к злоупотреблению спиртным. Но почему — сторож? Даже не для рифмы. Но никого из поющих это не удивляет.

* * *

Старуха-уборщица в подвальной пивной корит пьяного, стремящегося похулиганить: «Ты ведь это, ты не дома, ты ведь (ищет слово) в учреждении находишься!».

* * *

1. Мировой судья, прокурор В. М. Лопатин, впоследствии актёр МХТ под псевдонимом Михайлов, вспоминал, как был приглашён в 1889 году ко Льву Николаевичу Толстому участвовать в любительском спектакле «Плоды просвещения». После морозной ночи, проведённой в дороге, путники были разочарованы, не обнаружив за обильным ужином на столе спиртного. К счастью, оказалось, что один из приехавших, осведомлённый о порядках в Ясной Поляне, предусмотрительно запасся водкой: «И вот мы, по очереди, сбегали потихоньку от глаз хозяина в переднюю и здесь, под лестницей, в уголке, согревали себя глотками водки».

2. В рассказе Чехова «У предводительши» (1885) вдова предводителя дворянства в день именин усопшего устраивает роскошный завтрак, но «на столе есть всё… кроме спиртных напитков. Любовь Петровна дала обет не держать в доме карт и спиртных напитков — двух вещей, погубивших её мужа».

Однако опытные гости под разными предлогами по очереди отлучаются в переднюю, откуда возвращаются «с маслеными глазками». Вечером же Любовь Петровна пишет петербургской подруге письмо, где с восторгом рассказывает о заведённой ею в уезде трезвости и описывает возвышенные к ней чувства гостей, один которых после завтрака заплакал, целуя ей руку, другой «от волнения» говорил так, что она не разобрала ни слова, а третьему, от волнения же, и вовсе сделалось дурно.

3. В воспоминаниях Сергея Ермолинского имеется сцена чтения «Записок покойника», устроенного Булгаковым у себя на квартире для мхатовских китов, но «Василию Ивановичу Качалову и Василию Григорьевичу Сахновскому врачи запретили пить вино, и жёны их строго за этим следили. Тогда Лена перед приходом гостей сказала мне, что в передней на книжных стеллажах поставлен графинчик, рюмки и немного закуски. Я должен был время от времени, находя предлог, зазывать в переднюю то Василия Ивановича, то Василия Григорьевича». Что Ермолинский не раз и проделал. «Влаги в графинчике поубавилось, но зато прибавилось — и заметно! — оживление за столом. Нина Николаевна Литовцева, жена Качалова, даже воскликнула: «Смотри, Вася, ты всегда говоришь, что вино за обедом необходимо, а вот сегодня не выпил ни капли, а как оживлён, даже начал читать стихи».

К последнему сюжету есть вариант, как знать, может быть, он вообще — бродячий: Анатолий Мариенгоф («Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги») вспоминает эпизод с Качаловым же, но уже у себя дома. Когда Мариенгоф с Никритиной пригласили Качаловых на раков, Литовцева предупредила, чтобы не было ни капли водки, и вот от стола с лимонадом и раками Качалов то и дело отлучается «по надобности»; хозяин, проследовав за Василием Ивановичем, наблюдает, как тот, «подойдя на цыпочках к вешалке, вынимает из бокового кармана демисезонного пальто плоскую бутылку сорокаградусной и прикладывается к ней».

* * *