В суете прошлых дней

– Кажется, меня обокрали, – сказала я, продолжая машинально оглядываться. Всё отыскивала взглядом знакомые, дорогие моему сердцу, вещи. Они находились, одна за другой, но их внешний вид меня больше не радовал.

– В каком смысле? – переспросил он ошарашенно. – Что в твоей квартирке брать?

– Не знаю. Но перевернуто всё. В комнате даже плинтуса сняли, – удивленно заметила я.

Зотов молчал. В трубке повисла тишина, после чего он совсем другим тоном проговорил:

– Юля, уйди оттуда. Я сейчас приеду, подожди меня на улице.

У меня вырвался нервный смешок.

– Да? На улице, между прочим, темно. Я уж лучше здесь. Дверь стулом подопру.

– Я скоро буду, – отрывисто проговорил он и отключился. А я снова осталась в тишине, среди наведённого неизвестными личностями, бардака.

Павел приехал быстро. По крайней мере, мне так показалось. Пока я его ждала, на самом деле, подперла стулом входную дверь, без ключа она совсем отказывалась закрываться. Я на ключ закрыла, но и стулом подпёрла. Так спокойнее. И всё то время, что ждала появления Зотова, ходила по квартире, и поднимала с пола разные вещи. Куда-то их ставила, без разбора. Мебель пребывала в плачевном состоянии, стенка была частично разобрана, полки и дверцы сняты. Матрас на постели разрезан и из него торчали пружины и ещё что-то серое. Такое ощущение, что кто-то шуровал рукой внутри.

– Здесь точно что-то искали, – сказала я Зотову, когда он, наконец, появился. Между прочим, испугал меня только звонком в дверь. Я на цыпочках кралась в прихожусь и тревожно спросила:

– Кто там?

– Юль, открывай, это я.

Я выдохнула с облегчением, впустила его в квартиру и обвела рукой то, что привело меня в такое удивление. Следы чужой бурной деятельности в моей квартире. И вот тогда сказала:

– Точно, что-то искали.

Павел вернулся к входной двери, осмотрел её.

– Замок взломан, – сказал он. – Причем, довольно топорно. – Он покрутил поломанную ручку. – Видимо, пытались отмычкой, не получилось, и принялись ломать. Странно, что соседи ничего не услышали.

– Странно, что они не испугались, что их услышат, – вздохнула я. Наклонилась за осколками своей любимой вазы.

– По всей видимости, желание попасть внутрь было сильнее, – заметил Зотов мрачно.

Я на него посмотрела.

– Что ты имеешь в виду?

Мы встретились с ним глазами, в его взгляде был откровенный намёк.

– Юля, ты же не тайный коллекционер художественных ценностей, да?

– Нет, – ответила я. – У меня из ценностей полу настоящее жемчужное колье в шкатулке. Кстати, на него никто не позарился. – Я печально вздохнула. – Точно, подделка.

– Отстань со своим колье, – буркнул Зотов. Остановился, внимательно обозрел разрушенную комнату, после чего сказал: – Собери то, что тебе нужно. Вещи, документы. Здесь оставаться нельзя.

Я в растерянности замерла. Развела руками.

– В каком смысле? Паша, дверь, можно сказать, не закрывается. Предлагаешь, оставить всё вот так и уехать?

– А ты хочешь остаться здесь? И подождать, когда к тебе вернутся, чтобы задать пару вопросов? В связи с тем, что не нашли, что искали?

Я открыла рот, но вдруг поняла, что сказать мне нечего. То есть, на языке вертелись вопросы, но ни одного ответа или приличного довода, чтобы не побояться и остаться в собственном доме.

Я помолчала, а потом всё-таки спросила:

– А они точно не нашли?

Мой вопрос повис в воздухе, какой-то тревогой, мы с Павлом встретились глазами, и я по его глазам видела, что он отлично понял, о чём я его спрашиваю. Мы молчали, и в том молчании Зотов обдумывал свой ответ. И, в конце концов, сказал:

– Нет, не нашли.

Я голову опустила, ничего спрашивать больше не надо было. А под ногами мои вещи вперемешку с одеждой, книгами и внутренностями матраса с кровати. Я наклонилась, подняла свою шёлковую ночную рубашку. Под ней обнаружились трусики, я машинально потянулась за ними, но в последнюю секунду руку отдёрнула. Вдруг стало противно. Я выпрямилась, кинула на Зотова красноречивый взгляд.

– Ты оденешь меня с головы до ног, – сообщила я ему. – По твоей милости, у меня даже трусов нет.

– Я сделаю всё, что ты скажешь. Только собирайся.

Всё, что я забрала из своей квартиры, уместилось в мою дамскую сумку. Документы, шкатулка с драгоценностями, фотографии, которые нашлись разбросанными под кухонным столом. Ах да, ещё зайца в фирменном пакете прихватила, и всю поездку в машине, прижимала этот пакет к себе. На душе было очень тягостно. Оказывается, я любила свою маленькую квартирку, и дорожила многими вещами, которые успели появиться у меня за то время, что я прожила в ней. Вспомнила, как покупала её, с надеждой, что однажды приведу в неё свою дочь. Пусть не жить, но хотя бы в гости. Я выбирала квартиру, выбирала детскую площадку по дворе, сквер для прогулок неподалеку, школу через дорогу. Я обо всём этом думала, я мечтала, всё чаще приходя к мысли, что этим мечтам никогда не сбыться. Но это были мои стены, моя крепость. А кто-то пришёл, и крепость мою разрушил.

– Юля. – Павел протянул руку, накрыл ею мою ладонь, чуть сжал. Я промолчала, не ответила, и тогда он сказал: – Прости меня. Я не думал, что такое случится.