В заповедной глуши

— О-го-о-о… Какие зубы прорезались…Говорят, если поэт начинает писать белым стихом, значит, ему и правда есть, что сказать…

— Да ну, поэт… — Витька начал краснеть. Валька обхватил его рукой за плечи и повалил на траву, весело сопя:

— Поэ-эт, поэт, нам виднее…

— Ладно, артисты, — Михал Святославич однялся, — давайте спать. Кстати. Виктор. Мне тут звонила одна особа и от имени пионерского отряда просила тебя отпустить на три недели на раскопки за Нарочь. Ты не против?

— Что? — Витька спихнул Вальку, сел. — А? я? Не пррр… а вы? А Валька? А как же?

— Да я-то без тебя обойдусь, — и Михал Святославич уточнил: — Без вас. Ты пойдёшь, Валентин?

Вамлька отряхнул коленки. Покосился на Витьку. И сказал:

— Да нет. Я тут останусь. Если вы, дядя Михал, не против.

10.

Только в Пуще Валька Каховский понял, что раньше не знал лес изнутри.

Да, он и раньше умел разводить костёр даже в дождь, ставить палатку или даже соорудить ночлег из подручных средств. Он умел неплохо читать следы и разбирался в съедобных растениях. Умел найти дорогу в незнакомом месте днём и ночью, при ясном и пасмурном небе. Но при всём при том он был в лесу чужим

. Не врагом, как большинство людей, но чужим.

Сейчас он ходил в лес, как ходят из одной комнаты в другую. Даже не всегда брал с собой "сайгу", ограничиваясь ножом. Он всё равно не собирался никого убивать просто так, а если нужно было охотиться — то Михал Святославич всё равно шёл с ним и говорил, что и как. И в этом случае Валька стрелял быстро и точно, не мучаясь мыслями о том, что отнимает жизнь — и не разгораясь желанием убивать ещё и ещё.

В Гирловку Вальку тоже не тянуло. Он помнил о своём обещании, но навещать село ещё раз — зачем? А вот о Витьке он скучал и несколько раз жалел, что не пошёл с ним, но тут же обрывал себя: ясно же, что Витька пошёл не на раскопки, а с этой девчонкой, с Алькой. Ну и пусть ему будет хорошо. Он заслужил.

В выходные Валька ночевал в лесу. Первый раз он думал, что ему будет страшно. И действительно, как-то жутковато стало, когда совсем стемнело, и Валька ощутил в полной мере, что он сейчас — один. Не ночные звуки — Валька знал, что это такое — а вот именно это одиночество, которого он нее испытывал, даже когда добирался сюда и ещё не встретился с Витькой, ощущение того, что никого нет, кроме него, на этом свете — вот что испугало. Валька даже не осмелился сперва разжечь костёр…

А потом понял, что это и не нужно.