Ва-банк

Правда, бывали случаи и «посмешнее». В автомобиле у швейцарского посла потек бензобак. Посол приехал на своем лимузине и попросил запаять трещину. С помощью резинового шланга я слил бензин из бака до последней, как мне показалось, капли. Но, по-видимому, моих стараний оказалось недостаточно. Едва я поднес горелку, как чертов бак взорвался, и пламя перекинулось на машину, которая полностью сгорела. Мы с рабочим, оба забрызганные мазутом и копотью, еще стояли и ощупывали себя, еле соображая, что остались в живых, когда услышали спокойный голос Б. Л.:

– Как вы думаете, не следует ли нам поставить в известность наших компаньонов об этой маленькой неприятности?

Он позвонил Алехандро, но нарвался на счастливого придурка Висенте.

– Висенте, не могли бы вы дать мне номер страхового полиса гаража?

– …

– Нет? Послушайте… ничего серьезного! Но ведь это вы занимаетесь административными вопросами.

– …

– Почему? Ах да, я совсем забыл вам сказать. Сгорел лимузин швейцарского посла. От него осталась лишь груда пепла.

Через пять минут Висенте примчался как угорелый. В отчаянии он воздевал руки к небесам, так как в действительности гараж оказался не застрахован. Потребовались три хорошие порции виски да прелестные обнаженные ножки Симоны, чтобы он успокоился. Алехандро появился только на следующий день, по своему обыкновению с видом хозяина положения, и спокойно заметил:

– Не ошибается тот, кто ничего не делает. И хватит об этом. С послом я все уладил.

Послу приобрели другую машину, но от дальнейших наших услуг он отказался.

В этой веселой и беспечной жизни бывали минуты, когда я задумывался о своем маленьком сокровище, припрятанном под деревом в одной республике, знаменитой своим замороженным мясом. И откладывал средства на поездку туда и обратно, когда придет время отправиться за ним. Сознание того, что денег уже вполне или почти хватает для осуществления плана мести, полностью меня преобразило. Я уже не беспокоился о заработках, теперь это не имело значения. Да и поднакопил я прилично. А потому и жил без оглядки увлекательной жизнью мушкетеров. Я окунулся в нее настолько, что однажды в воскресенье средь бела дня на одной из площадей Каракаса мы все вместе купались в фонтане, нагишом. Тогда, пожалуй, впервые Висенте оказался на высоте: он выручил компаньонов своего брата из полицейского участка, куда они загремели по причине безнравственного поведения.

Прошло несколько месяцев, и наступил подходящий момент отправляться за кубышкой.

Итак, до свидания, друзья! Спасибо за доброту и ласку! Я помчался в аэропорт.

Прибыл в шесть утра. Взял напрокат машину и в девять уже был на месте.

Перешел через мост. Боже мой! Что произошло? Либо я сошел с ума, либо это мираж. Я спустился с моста и огляделся. Моего дерева как не бывало! И не только его – многие деревья исчезли напрочь! Да и дорога значительно спрямлена и расширена, а соответственно, расширены настил моста и подъездной путь к нему. Ориентируясь на мост, я начал прикидывать, где могли находиться мое дерево и заветное сокровище. Мне удалось приблизительно установить это место. И ничего! Я был потрясен! Никакого следа!

Меня охватил приступ звериной ярости и безумия! В дикой злобе я принялся колотить каблуком по асфальту, стучал по нему так, будто он мог что-то почувствовать. В бессильном неистовстве я озирался по сторонам, мечтая что-нибудь сломать или разрушить. Не найдя ничего подходящего, я принялся стирать ногами белую дорожную разметку, я все тер ее и тер, словно отскакивающие пластинки краски могли разрушить дорогу.

Вернувшись на другой конец моста, я определил по старому участку, который не подвергался реконструкции, что строители снесли порядочную часть грунта, заглубив дорожное полотно более чем на четыре метра. Мой тайник находился на глубине более одного метра. Значит, не уцелел, бедняжка!

Облокотившись на парапет моста, я долго смотрел вниз, на бегущую воду. Постепенно приходило успокоение, но взбудораженные мысли так и продолжали роиться в моем сознании. Что же, я так и буду всю жизнь стоять у разбитого корыта? Может, оставить наконец все авантюры? Что теперь предпринять? Колени у меня дрожали, ноги подкашивались. Взяв себя в руки, я начал рассуждать: «Сколько раз ты терпел фиаско, прежде чем побег удался? Семь-восемь раз? То же и в жизни: потерял банк, взял банк! Это и есть жизнь, если ее по-настоящему любишь!»

В той стране, где считали необходимым так быстро переделывать дороги, я долго не задержался. Судите сами, можно ли называть нацию цивилизованной, если она не уважает вековые деревья? Зачем, я вас спрашиваю, расширять дорогу и без того широкую? Чтобы увеличить ее пропускную способность? Но там и так не было никаких пробок!