Вагон второго класса. Том I (СИ)

Два месяца она убивала скуку вышивкой, бесцельными хождениями по кварталу Три Сосны, пресными разговорами с госпожой Эббот и чтением дамских журналов. Советы по ведению дома у нее вызывали щемящую тоску — слишком жестоко судьба растоптала ее мечту о семейном счастье.

Статьи о театральном сезоне она и вовсе не читала — что толку бередить душу. Брютонский театр был типичным для провинции и достаточно неплохим, хоть на фоне гастролей знаменитостей заметно проигрывал. Но все же Илона с родителями не пропускали ни одной премьеры. Теперь же она была лишена и этого. Культурная жизнь Шинтона ограничивалась представлениями кружка гимназистов и пением храмового хора на праздники солнцестояния.

Советы по этикету всегда казались Илоне занудными, модные страницы — будто вырваны из другой жизни. Что еще читать в журналах? Морализаторские эссе? Хотела бы Илона посмотреть на их авторов, окажись эти леди на ее месте.

Ее увлекали только произведения известных беллетристов, что иногда публиковались в журналах — будто окно в жизнь, которой у нее не вышло.

Но теперь… теперь всё изменилось. Геометрическим фигурам было все равно, кто пытается подсчитать их площадь. Число выйдет одинаковым и у высоконравственной матроны, и у кокетливой студентки. Формулы годны как для гимназиста, так и для лавочника. Жук не перестанет жевать одни листья и с негодующим жужжанием улетать от других, чьи бы глаза ни рассматривали страницу. История морского сражения не изменится от того, что в животе Илоны живет ребенок, но на ее пальце нет кольца. А «неприличный» учебник по медицине? Все дети болеют и разбивают коленки. И неважно, женат ли отец на матери или же показал себя подлецом высшей пробы.

С науками Илоне не было скучно, но главное, с науками Илона чувствовала себя равной прочим добропорядочным горожанам.

Через неделю она вознамерилась прогуляться в книжную лавку самостоятельно. Люси разворчалась, что негоже по такой погоде женщине в тягости одной ходить.

— Поговорите с госпожой Эббот, может, составит вам компанию. Случись что, как я с вашей матушкой объясняться буду? Вон живот уже какой.

— А будет еще больше. Я не больна, Люси, я беременна, и хочу погулять своими ногами, пока могу. В декабре даже в Шинтоне бывают морозы, правда?

— Уж конечно, зима хоть и не как на северах, но мороз будет, а ветер с моря как подует, ух холодина. Вы хоть тогда станете дома сидеть?

— Тогда и стану. А пока хочу погулять, сколько могу.

Конечно, большую часть пути Илона проделала в кэбе, но и по свежему воздуху тоже прогулялась. Не все же во дворике сидеть.

В книжной лавке она нашла большой, величиной с половину стола, атлас мира. Ей очень не хватало знаний географии, когда она принялась читать про дальние страны. Перебрав всю полку учебников, нашла два совсем простеньких. Интересно, девушки, которые поступают в университет на алхимию или лекарский, откуда все знают? Уж наверно не из пансионов. Словоохотливый хозяин лавки с радостью порекомендовал, что еще можно почитать.

— Как приятно видеть, что молодая женщина интересуется науками, а не только нарядами или ведением дома, — похвалил он Илону, и та зарделась от удовольствия.

Наконец список покупок увенчался каталогом, и Илона вытащила кошелек. Бусина с перьями сорвалась с цепочки, соскользнула на край стола и с глухим стуком упала на пол. Пока Илона примеривалась, как бы склониться к беглянке, рыженькая девочка с задорными косичками подскочила и подала Илоне «сокровище», подняв его за пестрое перышко. Илона поблагодарила и спрятала амулет в кошель.

Распорядившись доставить покупки в квартал Три Сосны, Илона свернула в переулок, где обитали лавочки попроще. На одну из них она давно положила глаз: из витрины на первом этаже обшарпанного домика смотрели куклы в одеждах времен прабабушек, громоздкие и побитые временем часы, артефакты из дерева и меди — такие уже полвека никто не делает, грубая фарфоровая тарелка с красными розами и отколотым краем, отчего голубая окантовка прерывалась в двух местах, жестяной поднос с облупившейся черной краской, по которой вышагивал расписной петух, стопка приземистых чашек с блюдцами, будто акробаты взобравшихся друг на друга, и много-много других занятных вещиц.

Конечно, лавка в таком районе не могла принадлежать старьевщику, только антиквару — из тех, что скупает хлам, а продают раритеты. Разумеется, это одни и те же вещи, которые меняют название в зависимости от того, пришел продавец или покупатель. Но Илона и не собиралась ничего покупать, только поглазеть на диковинки. Разве что вон ту чайную ложечку с витой ручкой и головой дракончика на конце…

— Тетенька, вы монетку уронили.

— А?

Илона уже была готова расплатиться, когда сзади ее окликнул мальчишка лет семи. Когда она обернулась, тот протягивал ей серебряк. Не успела Илона взять пропажу, как рука мальчика дрогнула, монета покатилась по полу, и тот, торопливо извиняясь, бросился за ней вслед. Нырнув под полку он выудил беглый кругляш. Поблагодарив мальчика, Илона вернулась к стойке, чтобы забрать кошель, сдачу и ложечку.