Вагон второго класса. Том I (СИ)

Вернувшись домой, она принялась подсчитывать сегодняшние расходы, но что-то не сходилось — вроде бы, денег в кошеле должно быть намного больше! Может, она не посчитала какую-то из купленных книг или перепутала цену? Но нет — то, что она называла амулетом, тоже пропало! Илона перевернула весь ридикюль, прощупала подкладку — бусинки с перьями как не бывало. Похоже, что выронила в лавке антиквара не одну монетку, а несколько. И бусина тоже куда-то закатилась. Если раньше Илона удивлялась, как могла проворонить выпавшие деньги, то теперь и сомнений не было — она и правда стала неуклюжа в тягости. Бусинки было жалко, Илоне почему-то нравилось вертеть ее в руках. Придется вернуться в лавку.

Когда кэб остановился в переулке, уже начало темнеть. Попросив возницу подождать, Илона забарабанила в запертую дверь. Лавка уже закрылась, но свет горел — наверняка хозяева живут здесь же, в задней комнате.

Дверь распахнул тот же мальчишка. Странно, неужели родители столь беспечны, что пускают его открывать дверь по вечерам незнакомцам? Но еще удивительней было то, что мальчишка, узнав ее, бросился вперед, схватил ее за руку заревел:

— Тетя, спасите! Звездами клянусь, я больше не буду, и папка не будет! И братец не будет! Помогите, тетенька-а-а!

— Стой тут, — приказала Илона и вернулась к кэбу.

Заплатив вознице два серебряка, Илона уговорила его зайти вместе с ней в лавку. Одно дело — спросить через порог, не находили ли бусину с перышком и еще несколько монет, другое — соваться в темнеющем безлюдном переулке в чужой дом, где происходит нечто странное.

Возница оказался полезен не только как охранник. Через пять минут разговора с мальчишкой из потока рыданий он выделил главное:

— Малец говорит, что он вас отвлекал, пока его брат из кошеля несколько монет вытащил, только там, кроме монет, была штучка одна странная. Что за штучка, никто из них не понял, в руках повертели, а у брата есть махонький нюх на магию, так говорит, что магия в этой штучке какая-то. Сели ужинать, и только пить-есть начали, как скрутило их. Говорит, сидят в кухне на заду дома и плачут.

— Что-что делают?

— А я сам не понял. Вы, госпожа, ежели помочь хотите, так пойдемте вместе.

Всхлипывая и причитая, мальчишка повел их за дверь позади стойки, по узенькому коридорчику в крохотную кухню, где кроме небольшой угольной — никаких артефактов! — печки помещался кривой столик и три грубо сколоченных облезших табурета. На одном из них сидел хозяин лавки, и по его иссиня-бледному лицу нельзя было бы сказать, жив он или мертв, если бы не едва шевелящиеся губы. Уставясь взглядом куда-то сквозь стену, он бессвязно бормотал что-то о разорении, о мошенниках, кто-то кого-то выведет на чистую воду, кто-то кого-то по миру пустит.. Второй был намного моложе, наверняка, тот самый «братец». Обхватив голову руками, он раскачивался на табурете из стороны в сторону, подвывал и всхлипывал, будто недавно овдовевшая селянка.

Возчик, а за ним и Илона, попробовали их звать, кричать, махать рукой перед глазами и даже бить по щекам. Почти никакого проку: мужчины только отмахивались от рук и звуков, продолжая бормотать какую-то бессвязную чепуху.

— Чтоб мне провалиться, если тут обошлось без магии. Кто-то на них волшебного страху нагнал, вот что я скажу, — важно проговорил возница. — Вы, госпожа, сами ничего не сделаете, им или лекарь нужон, или само пройдет, только мальчонку тут оставлять нельзя. Эти-то лбы здоровые, ничего с ними не станется, а и станется, не ваша печаль. Мальчонку только жалко. Он один с ними такими страху натерпится.

— Где лекарь, знаешь? — для очистки совести спросила Илона у мальчика.

— Есть тут один, только папка его коновалом зовет, он папку от кашля лечил, лечил, а не проходил кашель, только от травок бабки Мартиши прошел, так папка к нему ходить зарекся, платить не стал, и тот теперь сам к нам не пойдет.

— Видите, госпожа? Берите мальца на ночь, в кухне у вас ему всё тише будет, а с утречка я вас сюда снова привезу. Ежели не придут в себя, так стражей звать надобно, порча какая или проклятие. А ежели охолонут, так мальца им отдадите, и весь разговор.

Илона была вынуждена согласиться. Амулет она нашла на столе и вернула в кошель. Вырвав из расходной книжки клочок, она черкнула записку для владельца лавки, чтобы не переживал, где сына искать, и вся компания поехала в квартал Трех Сосен.