Вакансия за тридевять парсеков

– Был и даже купался. На спор. Чуть в ледышку не превратился! До сих пор не пойму, зачем наши предки их захватили. Жить там все равно никто не согласится, а с самих линатиан толку чуть. Им бы песенки петь да в воде плескаться. Разве что морепродукты поставляют, у нас-то нет поверхностных морей.

Теплолюбивый флибериец зябко передернулся и поспешил заесть неприятные воспоминания. Видимо, все зависит от личностного восприятия. Мне Линат однозначно нравилась больше огненной родины Рима.

– Здорово, наверное, побывать на стольких планетах.

– Еще без экзоскелета обойтись бы, и вообще замечательно, – поддакнул Рим.

– Подумаешь, чуток металла, – махнула рукой я. – Если бы мне предложили нацепить эту штуку и взамен отправиться в неизведанные миры, я согласилась бы, не раздумывая.

– Даже если это существенно укоротит твою жизнь?

– Эта штука сокращает жизнь? – Я так удивилась, что перестала жевать.

– Вдвое. – Рим горько усмехнулся. – Экзоскелет понижает температуру поверхностных тканей, но внутренние органы в буквальном смысле раскаляются добела. Это ненормальное состояние, организм находится в постоянном стрессе, испытывает непредусмотренные нагрузки и изнашивается значительно быстрее. И это не считая холода и прочих неудобств.

– Зачем же ты согласился на это?

– Я хотел летать. Лучше прожить меньше, чем жалеть об упущенной мечте.

А что бы выбрала я: прожить короткую, но яркую жизнь или спокойно скрипеть до старости, день за днем выполняя то, что не приносит удовлетворения? Наверное, большинство бы выбрали второе. Выполняли бы рутинную, однообразную работу ради денег или еще по каким-то причинам. Многие отказались бы от своих желаний, потому что они кажутся бесперспективными. А потом что? На пороге смерти оглянуться назад и понять, что напрасно прожил жизнь? Что-то в словах Рима определенно было.

– Не грузись, – посоветовал флибериец.

Он откинулся на спинку кресла, с наслаждением пережевывая вкусную вредную еду. Казалось, его совсем не заботило, что до старости ему не дожить.

– Рим, а сколько тебе лет?

– Двадцать девять.

– Это в земных или флиберийских?

– В среднегалактических.

Это мало что прояснило, но я решила не допытываться. В конце концов, какая разница? По сравнению с возрастом Вселенной наши жизни всего лишь пыль…

Мои размышления прервало неожиданное событие. Дверь каюты внезапно отъехала в сторону, явив пред наши очи Аглаю Ростную собственной персоной, страшно разгневанную и с пиломечом наперевес. В наступившей звенящей тишине Кип отчетливо произнес непечатное слово, услышав которое, Рим судорожно сглотнул и закашлялся.

– Так и знала, что ты тут, Айримир! – взвыла поборница здорового питания, указуя мечом на бутерброд в руках Рима. – Тройная порция в одну каюту – не может же хрупкая девушка столько есть!

Хрупкая девушка оперативно спрятала огрызок сэндвича под кушетку и покраснела, потому что с голодухи запросто могла слопать не только тройную, но и пятерную порцию таких бутербродиков. Но вмешиваться я не рискнула: слишком страшен был обоюдоострый аргумент в руках главы отдела обеспечения. Вместо этого я поспешила на помощь Риму, пока тот не задохнулся. Когда я с силой приложила его промеж лопаток, он так удивился, что мигом перестал кашлять.

– Ты чего дерешься?

– Так ведь не в то горло пошло, постучать же надо, – неуверенно оправдалась я.

– Такая гадость не может пойти в нужном направлении! – патетично возвестила Аглая и с надрывом проголосила: – Вы вообще представляете, сколько там калорий?!

– Представляем! – рявкнул доведенный до нервной чахотки Рим, мгновенно начавший излучать тепло, как включенный в сеть инфракрасный обогреватель. – А еще там знаешь, что?..

Флибериец перевернул упаковку и зловеще прочитал первую строку этикетки:

– Вода, мука, дрожжи, соевый белок, разрыхлитель, сорбит, соль…

На Аглаю стало страшно смотреть. На лице девушки застыл суеверный ужас, а меч в руке заметно задрожал.

– И это только в хлебе, – многозначительно двинул бровью флибериец. – Узнаем же, из чего делают колбасу! Переработанное мясо ориедского мухожора, крахмал, пищевой стабилизатор…

Позеленела не только Аглая, но и я. Чье-чье там мясо?!

Рим поднялся и грозно двинулся на коллегу, которая пятилась от каждого его слова.

– …краситель, идентичный натуральному ароматизатор, специи. – На последнем слове Рим окинул взглядом трясущуюся Аглаю и резко сунул бутерброд ей под нос: – Хочешь попробовать?

Аглая шарахнулась от него, как вампир от святой воды. Сходство стало неоспоримым, когда девушка зашипела, продемонстрировав нехилые гадючьи клыки, и сбежала так быстро, что я не успела заметить, в какую сторону. Рим закрыл дверь и с мрачным удовлетворением приговоренного к казни, который напоследок пнул палача, продолжил поглощать ориедского мухожора.