Вампир Его Высочества (СИ)

— Девка прирезала вампира, который упустил Золотую, пусть сидят здесь оба пока. Позже решим, что с ними делать. Двери не открывать, что бы ни случилось.

Хлопнула дверь, лязнул замок.

Мы остались.

* * *

Меня трясло, зуб на зуб не попадал. Я тихонько толкнула вампира в бок.

— Эй…

Лежит, не шевелится. Как есть дурак. А ты бы шевелилась с серебряным ключом в груди, Кнопка?

А если вытащить ключ? Умрёт от кровотечения или заражения? Всеблагой создатель, я ничего об этом не знаю. Он же вампир, как он вообще может умереть так просто?! Особенно от кровопотери… Нет, это даже смешно.

Серебро ему вредит… Серебро. Надо вытащить. Если бы это был гладкий кинжал, а не ключ с бороздками на конце! А если он проткнул сердце?.. Артерию, вену, что там находится-то. А если…

Я разорвала рубашку на груди вампира и увидела, что кожа вокруг ключа почернела, как обожжённая. Стараясь не особо задумываться, что делаю, ухватилась двумя руками за ключ и с силой потянула на себя, стараясь тянуть вертикально вверх.

Ключ вышел, я сунула его в карман платья. В кармане же обнаружился платок, которым я зажала тёмную рану, тонкая ткань почти моментально намокла. Что дальше? Ждать?

Он умрёт, вот сейчас точно умрёт. А меня казнят, как только у Его Высочества дойдут до меня руки…

Платок уже промок насквозь, но заменить его мне было нечем. Разорвать влажными руками платье не получалось.

Не отрывая руки с платком от раны, я наклонилась над лицом вампира.

— Дурак! Очнись, ну!

Лоб у него был холодный и гладкий, как камень. И веки холодные. И щёки. И губы.

Совершенно некстати я почувствовала характерный привкус во рту, капля крови из носа шлёпнулась вампиру на щёку... Кровь. Я подняла его руку — безвольную, тяжёлую, поднесла палец ко рту, вдавила острый ноготь в нижнюю губу поближе к зубам. Подождала, пока рот наполнится наполнится кисло-ржавой на вкус слюной, снова склонилась над его лицом и поцеловала, раздвигая окровавленными губами его губы.

Не умею я целоваться, как же! Чего тут уметь-то… главное — желание, мсье Латероль.

* * *

Я приподняла голову, услышав какой-то тихий, но настойчивый шум. Свечи погасли, темница погрузилась в полную темноту. Стало холодно, очень холодно, но брать плащ, которым укрывалась Золотая, я не стала. Не знаю, сколько времени я пролежала рядом с Латеролем, бессмысленно зажимая рукой — грязной, непродезинфецированной! — рукой его рану.

Снова пришёл принц? Вряд ли. Скорее, стража… А я-то уж подумала, что нас тут запрут навсегда, во всяком случае, лет на десять.

Но шум раздавался отнюдь не со стороны двери, а, если уши мне не изменяют, со стороны, прямо противоположной.

Из-за стены!

Каменная кладка казалась донельзя крепкой, тогда, при свете. Сейчас разглядеть что-то было трудно, мне показалось, что темнота содрогается, но, возможно, это шалило уставшее от темноты зрение. Однако шорохи определенно были… а что, если это крысы?

Я взвизгнула, почувствовав прикосновение к руке.

— Не ори.

Обернулась на звук и чуть не разрыдалась от радости, увидев знакомое алое мерцание в темноте.

— Вы живы?

— Умер давным-давно, но… больно, Кнопка. Почему так больно? Вот тут… — он накрыл другую мою руку, которую я так и не отнимала от его раны. Кажется, кровь больше не вытекала.

— Вас ранили серебром, — я засмеялась, а потом оборвала собственный истерический смех. — Зои… она сбежала. А потом пришёл принц и проткнул вас… вот этим.

Я, путаясь в складках юбки, достала их кармана ключ и попыталась вложить его в руку вампиру. А потом ойкнула.

— Он же серебряный, держать его вам, наверное, тоже вредно? Мсье Латероль! Это же тот самый ключ, верно? Он ваш!

Вампир завозился, приподнимаясь.

— Ключ… Действительно, ключ. Действительно, тот… Нет, держать могу. Алтерей, как всегда, стал жертвой стереотипов…

Я не поняла, о чём он, но это было неважно.

— Теперь вы свободны? В смысле, мы-то тут с вами заперты, но вы… Вы — свободны? От дома?

— Надо бы проверить, Кнопка.

Я не могла видеть его лица и подумала, что надо бы притащить свечку. Поползла по полу прямо на четвереньках, но Латероль дёрнул меня за руку.

— А ну-ка погоди.

— Что? — шёпотом спросила я.

— Кровь мне свою давала? Сама?

— Ага…

— «Ага»! — передразнил он. — Эх, ты… Кнопка, одно слово. Ну и что с тобой делать?

Он неожиданно прижался колючей щекой к моему лбу, обнимая меня за плечи одной рукой.

— У тебя конопушки в темноте мерцают. Как звёздочки.

Шорох повторился, стал более явственным, и пальцы Латероля сжались на моём плече.

Что-то глухо загрохотало, а я всё так же слепо вглядывалась в темноту и ничего толком не могла разглядеть. А если на нас обрушится потолок? Но с Латеролем, обнимающим меня такой уверенной, хотя и очевидно ослабевшей рукой, страшно почему-то не было. Не боялась я ни принца, ни тонн камней и земли. Лишь бы он рядом был... и говорил со мной.

Свет уже пробивался сквозь пробоины в стене, и я заморгала, зажмурилась. Слишком уж он колючий, острый.

— Уже вернулась, дорогая? — любезно проговорил Латероль. — Что случилось? Что-то забыла?