Варяги и варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу

В отношении объяснения имени «Русь» из «руотси», коим финны на­зывают шведов, А.Г. Кузьмин правомерно задал вопросы, на которые норманизм не способен дать ответа: почему финны и эстонцы Русь назы­вали «Вене», хотя с именем «Русь» они должны были сталкиваться очень часто, а шведов обозначали «Руотси», «не известным германским языкам, а в финских не имеющих подходящего для этноса значения?». Он также справедливо заметил, что «близость звучания «русь» и «руотси» мало что дает: «финны называют эти две страны совершенно разными именами, к тому же равно неизвестными ни в той, ни в другой стране». Правота слов ученого особенно видна в свете мнений известных норманистов прошлого и современности. Так, К.Н. Бестужев-Рюмин находил «стран­ным», чтобы скандинавы сами называли себя именем, данным им фин­нами. «Возможно ли в действительности, - вопрошал Г.В. Вернадский, -что скандинавы, пришедшие на Русь, взяли себе имя в той форме, ко­торая искажена была финнами, встретившимися им на пути?». И если имя «русь» произошло от искаженного финского ruotsi, то как объяснить, завершал историк свою мысль, что это название (в форме «рось») «было известно византийцам задолго до прихода варягов в Новгород?». По сло­вам А.Н. Насонова, полагать, что скандинавы «стали в южной Руси назы­вать сами себя «Русью» потому, что так их называли финны, едва ли кто решится». Польский историк X. Ловмяньский сказал, что лингвисты «превысили границы своих исследовательских возможностей, утверждая, что слово русь должно было непременно произойти из Ruotsi».

Несостоятельность мнений о скандинавской этимологии имени «Русь» не устраивает не только историков. На современном уровне развития нау­ки это уже настолько очевидно, что от нее отказались авторитетные за­рубежные лингвисты, не сомневающиеся, следует подчеркнуть, в норманстве варягов: швед Ю. Мягисте и немец Г. Шрамм. Последний, «указав на принципиальный характер препятствий, с какими сталкивается сканди­навская этимология, даже предложил выбросить ее как слишком обреме­нительный для «норманизма» балласт», творя при этом, что норманская теория «от такой операции только выиграет». Наш соотечественник лингвист А.В. Назаренко, видя в варягах скандинавов, своими изыскания­ми показал, что этноним «русь» появляется в южнонемецких диалектах не позже рубежа ѴІІІ-ІХ вв., «а возможно, - добавляет он, - и много ранее». Этот факт, специально заостряет он внимание, усугубляет труднос­ти в объяснении имени «Русь» от финского Ruotsi. И оригиналом заим­ствования древневерхненемецкого термина Ruzzi послужила, заключает ученый, славянская форма этнонима, «а не гипотетический скандинаво-язычный прототип rops-». Говоря о производности Ruzzi от Rut, он до­пускает, что последний был известен южнонемецким диалектам еще в до-древневерхненемецкую эпоху, уже около 600 года. Опираясь на показания житий Стефана Сурожского и Георгия Амастридского, исследователь кон­статирует, что «какая-то Русь была известна в Северном Причерноморье на рубеже VIII и IX вв.», т.е. до появления на Среднем Днепре варягов.

Свои сомнения в правомерности увязывать имя «Русь» со скандинава­ми выразили другие специалисты, также признающие норманство варя­гов. Историк А.А.Горский на широком материале продемонстрировал, что аргументация в пользу скандинавской этимологии не представляется убедительной и содержит ряд фактических ошибок. Археолог В.В. Седов доказал, что построение гфрэ> ruotsi > rootsi с историко-археологической точки зрения «никак не оправдано». Если оно действительно представ­ляет собой западнофинское заимствование из древне-германского, то его, подчеркивает ученый, следует отнести ко времени до распада прибал­тийско-финской этноязыковой общности, т. е. до ѴІІ-ѴІІІ вв, когда уже началось становление отдельных западнофинских языков (на чем как раз настаивают Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин). Но археология, напоми­нает Седов, фиксирует заметное проникновение скандинавов в западно-финские земли только в эпоху викингов, т.е. значительно позже, поэтому рассматриваемое построение не может быть отнесено к первой половине и середине I тысячелетия н.э. О.И. Прицак пришел к выводу, что юж­нонемецкая форма Ruzz- / Ruz имела корень Rut- / Rut-en «из кельтско-вульгарнолатинского незадолго до 600 г.». Л.В. Милов говорит, что этно­ним Ruzzi / Ruszi является «просто немецкой латиноязычной транслите­рацией древнерусского русьци (русъци)», обозначавшего собой славянский народ или даже примитивное государственное образование в Среднем Поднепровье, зафиксированное «Баварским географом», время создания которого датируется 840-870-ми гг.