Василий Тёркин

Вслед за ротой на опушку Тёркин движется с катушкой, Разворачивает снасть, — Приказали делать связь.Рота головы пригнула.Снег чернеет от огня.Тёркин крутит: — Тула, Тула! Тула, слышишь ты меня?Подмигнув бойцам украдкой: Мол, у нас да не пойдет, — Дунул в трубку для порядку, Командиру подает.Командиру все в привычку, — Голос в горсточку, как спичку, Трубку книзу, лег бочком, Чтоб поземкой не задуло. Все в порядке.— Тула, Тула, Помогите огоньком…Не расскажешь, не опишешь, Что за жизнь, когда в бою За чужим огнем расслышишь Артиллерию свою.Воздух круто завивая, С недалекой огневой Ахнет, ахнет полковая, Запоет над головой.А с позиций отдаленных, Сразу будто бы не в лад,Ухнет вдруг дивизионной Доброй матушки снаряд.И пойдет, пойдет на славу, Как из горна, жаром дуть, С воем, с визгом шепелявым Расчищать пехоте путь,

Бить, ломать и жечь в окружку. Деревушка? — Деревушку.Дом — так дом. Блиндаж — блиндаж. Врешь, не высидишь — отдашь!А еще остался кто там, Запорошенный песком? Погоди, встает пехота, Дай достать тебя штыком.Вслед за ротою стрелковой Тёркин дальше тянет провод. Взвод — за валом огневым, Тёркин с ходу — вслед за взводом, Топит провод, точно в воду, Жив-здоров и невредим.Вдруг из кустиков корявых, Взрытых, вспаханных кругом, — Чох! — снаряд за вспышкой ржавой. Тёркин тотчас в снег — ничком.Вдался вглубь, лежит — не дышит, Сам не знает: жив, убит?Всей спиной, всей кожей слышит, Как снаряд в снегу шипит…Хвост овечий — сердце бьется. Расстается с телом дух.«Что ж он, черт, лежит — не рвется, Ждать мне больше недосуг!»Приподнялся — глянул косо. Он почти у самых ног — Гладкий, круглый, тупоносый, И над ним — сырой дымок.Сколько б душ рванул на выброс Вот такой дурак слепой Неизвестного калибра — С поросенка на убой.Оглянулся воровато,

Подивился — смех и грех: Все кругом лежат ребята, Закопавшись носом в снег.Тёркин встал, такой ли ухарь, Отряхнулся, принял вид.— Хватит, хлопцы, землю нюхать, Не годится, — говорит.Сам стоит с воронкой рядом И у хлопцев на виду, Обратясь к тому снаряду, Справил малую нужду…Видит Тёркин погребушку, — Не оттуда ль пушка бьет?Передал бойцам катушку: — Вы — вперед. А я — в обход.С ходу двинул в дверь гранатой, Спрыгнул вниз, пропал в дыму. — Офицеры и солдаты, Выходи по одному!..Тишина. Полоска света.Что там дальше — поглядим.Никого, похоже, нету.Никого. И я один.Гул разрывов, словно в бочке, Отдается в глубине.Дело дрянь: другие точки Бьют по занятой. По мне.Бьют неплохо, спору нету. Добрым словом помяни Хоть за то, что погреб этот Прочно сделали они.Прочно сделали, надежно — Тут не то что воевать, Тут, ребята, чай пить можно, Стенгазету выпускать.

Осмотрелся, точно в хате: Печка теплая в углу, Вдоль стены идут полати, Банки, склянки на полу.Непривычный, непохожий Дух обжитого жилья: Табаку, одёжи, кожи И солдатского белья.Снова сунутся? Ну что же, В обороне нынче — я…На прицеле вход и выход, Две гранаты под рукой.Смолк огонь. И стало тихо.И идут — один, другой…Тёркин, стой. Дыши ровнее.Тёркин, ближе подпусти.Тёркин, целься. Бей вернее, Тёркин. Сердце, не части.Рассказать бы вам, ребята, Хоть не верь глазам своим, Как немецкого солдата В двух шагах видал живым.Подходил он в чем-то белом, Наклонившись от огня, И как будто дело делал: Шел ко мне — убить меня.В этот ровик, точно с печки, Стал спускаться на заду…Тёркин, друг, не дай осечки. Пропадешь, — имей в виду.За секунду до разрыва, Знать, хотел подать пример: Прямо в ровик спрыгнул живо В полушубке офицер.И поднялся незадетый,

Цельный. Ждем за косяком. Офицер — из пистолета, Тёркин — в мягкое — штыком.Сам присел, присел тихонько. Повело его легонько.Тронул правое плечо.Ранен: мокро, горячо…И рукой коснулся пола: Кровь, — чужая иль своя? Тут как даст вблизи тяжелый, Аж подвинулась земля!Вслед за ним другой ударил, И темнее стало вдруг.«Это — наши, — понял парень, — Наши бьют, —Теперь каюк».Оглушенный тяжким гулом, Тёркин никнет головой.Тула, Тула, что ж ты, Тула, Тут же свой боец живой.Он сидит за стенкой дзота, Кровь течет, рукав набряк. Тула, Тула, неохота Помирать ему вот так. На полу в холодной яме Неохота нипочем Гибнуть с мокрыми ногами, Со своим больным плечом.Жалко жизни той, приманки, Малость хочется пожить, Хоть погреться на лежанке, Хоть портянки просушить…Тёркин сник. Тоска согнула, Тула, Тула… Что ж ты, Тула? Тула, Тула, это ж я… Тула… Родина моя!..