Васёк Трубачёв и его товарищи

- Трубачев, они хотят со своими вышивками вылезать... Понимаешь? Новый учитель - военный человек, а они к нему с тряпками! - объяснил Одинцов.

- Мы не с тряпками!

- А с чем же?

- У нас - свое, а у вас - свое!

Васек положил на парту сумку.

- Тише! - Он выждал, пока наступила тишина. - Кого Сергей Николаевич спросит, тот и покажет - мальчик или девочка, понятно? А самим не вылезать, категорически! Понятно?

- Понятно! - прошумел класс.

- Ну и лучше! Так, по крайней мере, никому не обидно.

Ребята занялись рассматриванием принесенных вещиц. В классе шуршала бумага, под партами валялись обрывки газет, тесемки, тряпочки.

Саша был занят марками. Одинцов раскладывал по ящикам свои камни. Трубачев, сидя боком на парте, что-то рассказывал ребятам. Когда в класс вошел Сергей Николаевич, все вскочили. Учитель прошел к столу. Под ноги ему попалась какая-то бумажка. Он поднял ее, повертел в руках, потом оглядел класс и сдвинул брови.

- В классе грязно. В чем дело? - отчетливо сказал он и, заложив руки за спину, отошел к окну.

Несколько ребят сорвались с места и нырнули под парты. Через минуту учитель повернулся к классу. Все сидели уже на местах с виноватыми, сконфуженными лицами.

- Я думал, что говорить о чистоте и порядке в четвертом классе мне не придется. Но пусть это будет в первый и последний раз. Вы не малыши, и объяснять тут вам нечего. Есть староста, есть дежурный по классу, есть санком. Честный человек честно относится к своим обязанностям.

Все были подавлены. Синицына, прикрыв ладонью рот, отвернулась и сделала ребятам гримасу.

"Что? Говорила я вам? Вот и любите его после этого!" - было написано на ее торжествующей физиономии.

Начался урок. Учитель вызывал к доске, спрашивал с мест. Ребята подтянулись. Они старались так ходить, как ходит учитель, так четко выговаривать слова, как выговаривает он, и вообще заслужить улыбку, шутку, похвалу. Выходя к доске, мальчики прижимали руки к туловищу и старались держаться прямо, по-военному.

На переменке озабоченно переговаривались между собой:

- Не спрашивает, что принесли.

- Забыл или рассердился?

- Ага, похвалиться хотели, а он и не спрашивает ничего! - язвила Синицына.

Васек заложил в учебник свою рамочку - он уже пожалел, что принес ее: "Зря только карточку изомну".

Но на последнем уроке Сергей Николаевич вдруг сказал:

- Кто-то из вас собирался принести свои работы, коллекции. Одинцов, кажется, хотел показать уральские камни.

Ребята ожили:

- Одинцов, Одинцов, иди!

Одинцов покраснел от удовольствия:

- Можно показать?

- Конечно.

Одинцов вытащил из сумки серую коробку с несколькими отделениями и подошел с ней к столу. Учитель внимательно рассматривал камни - о каждом он знал что-нибудь интересное. Рассказывая, держал камень на ладони, обходил с ним всех учеников.

Или говорил Одинцову:

- Покажи ребятам.

За камнями появились коллекции насекомых, за коллекциями - Сашины марки. Все приобретало особый интерес в руках учителя.

- Вот этот жук... - говорил Сергей Николаевич. И жук начинал оживать в его рассказе. Он гудел, жужжал, портил в садах деревья, спасался от преследования и наконец укладывался обратно в коробочку.

- Вот эта марка... - говорил учитель.

И марка начинала длинное путешествие из чужой страны через моря, через океаны, на судне, на самолете, в поезде и наконец возвращалась к Саше.

Васек показал пенал и рамку с карточкой матери. Учитель спросил, кто выжигал.

Васек сказал, что он сам. Учитель посмотрел на карточку и улыбнулся:

- Твоя мать?

- Да, - сказал Васек и, испугавшись, что учитель будет что-нибудь спрашивать, поспешно добавил: - Она умерла.

- Возьми, - сказал учитель, передавая ему рамку.

И, подняв вверх пенал, стал рассказывать, как по дереву можно выжечь различные рисунки и раскрасить их.

Несколько мальчиков не принесли ничего. Учитель удивился:

- А что же вы любите, что делаете дома?

Малютин вытащил из-под парты большой лист.

- Я немножко черчу, - сказал он. - Вот тут я нашу школу начертил, и улицу, и парк... - Рассказывая, он проводил мизинцем по тонким и жирным линиям на бумаге. - А вот это, - указал он на другой чертеж, - прямо так, я выдумал из головы такое, как бы мне хотелось... чтоб было... новая школа, фруктовый сад вокруг, пристань...

Ребята вытянули шеи и с любопытством смотрели на Севу.

- Постой, это очень интересно. Это план, так сказать. Молодец! - с видимым удовольствием сказал учитель. - А как же ты чертить научился?

- У меня мама чертежница, я ей помогаю иногда, - скромно сказал Сева.

- Интересно, - улыбнулся учитель. - Ну, давай покажем ребятам, как делается план улиц, строений. Покажи-ка нам школу!

Сева прошел по всем партам, объясняя:

- Вот улица... вот школа...

Когда он кончил, Сергей Николаевич сказал:

- А девочки нам ничего не показали!

Девочки низко наклонились к партам. Лида Зорина бросила торжествующий взгляд на мальчиков и шепнула что-то Вале Степановой.

Степанова встала:

- У нас одно фото... Потом одна девочка занимается лепкой, потом еще одна книжки переплетает... и еще...

Она обернулась к подругам.

- Игрушки... игрушки... - подсказал кто-то сзади.