Вечная зима (СИ)

Ближе к утру он со злости разорвал ещё даже не дочитанный им свиток и рассыпал клочки по кровати. Раздался стук в дверь и в покои вошел стражник, объявивший об уходе Рустама и Гармунда. Аггей послал его обратно с отказом проводить их мужей, обуславливая его нехорошим самочувствием. Вскоре в покои вошли несколько мужей, поставившие перед Аггеем до краев заполненные свитками ящики. Правитель едва сдержался, лишь бы не закричать. Мужи молча удалились. Аггей встал с кровати, придерживая кровоточащую рану на животе, осмотрел ящики. Только представив себе дальнейшее поиски хоть чего-либо стоящих сведений, он распинал все ящики и вышел на балкон, отдышаться. "Нет, так не пойдет, — подумал он. — Ещё раз вгляну на эту неразборчивую писанину и меня стошнит. Но…нужно искать дальше. Чем дольше я буду медлить, тем скорее на горизонте объявится новая угроза. А если я так ничего и не отыщу? За бессонную неделю мы с Катрин отыскали не очень-то много полезных сведений. Если выписать их на отдельный свиток, заполнится только его треть". Аггей облокотился на каменные перила и пустился в раздумья. Чуток поломав голову, Аггей дернулся, ударил ладонью по перилам и вернулся внутрь. Идея, к которой привели его усиленные размышления, оказалась очень проста и все это время лежала на поверхности. "Я возглавлю поход к замку Тощего царя, — говорил Аггей вошедшему стражнику. — Подготовь мне коня и собери отряд из лучших воинов. Выступаем прямо сейчас". Вопрос: "А кто же тогда будет защищать город?", отрезвил Аггея. "А действительно, — задумался он. — Если они погибнут, то я останусь без защиты. Пойти одному? А если погибну? А если мой трон кто-то займет? Опять тупик". Он был уверен в том, что обязательно найдет что-то ценное в замке Тощего царя. А там и трон себе вернет, если кто-то отважиться занять его в отсутствие настоящего правителя. Но примут ли его жители, коих он, правитель и защитник, бросил в самый сложный момент? Примут. Обязательно примут. Не миром, так силой. Аггей оставил решение этой проблемы на потом, сосредоточившись на поисках артефактов. Он написал записку, в которой просил прощение у всех подопечных ему народов и, в частности, у жителей Аккада и обещал скоро возвратиться. Собрав сумку, он дождался наступления ночи и тайно покинул город.

Насыщенный мрак Тощего царя навеки въелся в южные земли. Уже ничто не очистит их от скверны. Ничто не вдохнет в них жизнь. Здешние леса насквозь пропитались чернотой, подавляя всякий источник света. Солнечные лучи не могли пробиться к земле даже через плотные тучи, частенько низвергающие черный дождь на исстрадавшуюся почву. А темень, сжимающаяся вокруг Аггея, не позволяла огню факела осветить что-то дальше носа. Днем видимость хоть и была лучше, чем ночью, но ненамного. Вне зависимости от времени суток Аггей постоянно спотыкался на ровном месте и бился лбом о торчащие ветви. Он полагал, что Тощий царь каким-то образом отыскал "Сосуд Кавас", откуда высвободил Эреба — сущность, олицетворяющую мрак. Поставив в приоритет осторожность, он продвигался уж очень медленно, даже учитывая его короткие привалы. О сне он забыл, так как уснуть в таком месте было совсем невозможно. Темнота пугала его, хотя он никогда её не страшился.

Только сдружившись с одиночеством, ему неожиданно пришлось с ним расстаться. Редко прерываемая тишина вздернулась от резкого визга. Послышался грохот, словно массивная туша прокатилась по земле. Мгновенный железный звон расстелился по лесу. Добравшись до источника этих звуков, Аггей затаился за деревом. Все поле перед его глазами было завалено трупами больных Черной напастью людей и нескольких, таких же больных, букентавров — существ с головой и торсом человека, насаженным на тело быка. "Пей, сколько посчитаешь нужным. Пей", — нежным голосом повторял сидящий на коленях незнакомец. Правой рукой он придерживал голову умирающего больного, а рассеченную левую держал над его приоткрытым ртом. Аггей приблизился к нему, когда больной муж скончался.

— Чистая кровь поддерживает их жизнь, — произнес незнакомец, перематывая рану. — Она не излечивает их, но я не могу отстранено наблюдать за их мучениями.

— Кто ты? — опасливо спросил Аггей, положив руку на рукоять меча.

— Меня зовут Демос, — он повернулся к Аггею. Кучерявые золотистые волосы, большие голубые глаза, не обремененное ни морщинами, ни шрамами бледное лицо, крохотный нос, заостренный подбородок. — Я помогаю народам этих испорченных земель обрести заслуженный покой.

— Интересное имя, — Аггей припомнил божество со схожим именем. — Помнится, так называли одно очень древнее божество, покровительствующее народам Элласа.

— Я им и являюсь, — Демос встал в полный рост и, гордо подняв голову, указал рукой на запад. — Я держу путь к логову Тощего царя, дабы раз и навсегда уничтожить остатки его дурных помыслов.