Несмотря на то что, когда египтяне впервые стали помещать своих умерших в могилы с пищей и погребальным инвентарем, их представления о загробном мире были довольно неопределенны, к периоду правления I и II династий они приобрели более четкие очертания. На протяжении этой эпохи египтяне стали строить из кирпичей мастабы, обладавшие даже в этот ранний период весьма впечатляющими габаритами, и помещать в них изысканно украшенный и разнообразный погребальный инвентарь. Также в этот период, очевидно, возникло представление о том, что человеческая личность состоит из четырех частей: Хет
– тела, особенно мертвого, Шуит – тени и двух элементов, которые невозможно постичь с помощью органов чувств, – Ба и Ка. В глубокой древности для обозначения Ба в письменных источниках использовали иероглиф, представляющий собой изображение птицы – аиста. Возможно, причина этого заключалась просто в том, что он обладал необходимым фонетическим значением, а может быть, египтяне считали вполне уместным сравнение этой нематериальной составляющей с птицей. Начиная со времени правления XVIII династии Ба стали изображать в виде птицы с головой человека, летавшей по коридорам гробницы. Также считалось, что в полете она даже может достигать верхних слоев атмосферы. Она утоляла жажду из небольшой емкости, которую богиня сикомора наполняла водой из своего кувшина (рис. 44).Бау
Пе, Нехена и Гелиополя, упоминающиеся в очень ранних письменных источниках, считались духами царей, правивших до Менеса. Возможно, изначально только царь мог обладать Ба.
Рис. 44. Ба, летящая по гробнице. Это самое раннее изображение Ба
С другой стороны, совершенно ясно, что обладателем Ка
считался каждый человек. Хнум создавал его на своем гончарном круге одновременно с новорожденным младенцем. Его изображали в виде двух согнутых под прямым углом и поднятых вверх рук таким образом, что плечи располагались параллельно поверхности земли, а предплечья и кисти указывали на небо. Этот жест воспроизводился во время молитвы, а также, возможно, выражал восторг человека, стоящего возле горы подношений, ибо одно из значений слова Ка было связано с пищей. Если после него ставился определенный детерминатив – изображение фаллоса, оно обозначало быка. Данный факт, по мнению многих ученых, является свидетельством того, что Ка считалось олицетворением производительных сил. В некоторых источниках оно выступает в качестве воплощения совести. Уличенный человек говорит: «Мое Ка хорошо. Что я сделал?» Один из древнеегипетских мудрецов писал: «Ка запрещено лгать». Ка царя, окружающее серех, держится на шесте, обладающем руками, держащими посох, увенчанный небольшой человеческой головой (рис. 45). Этому изображению соответствуют некоторые личные имена, такие как Ка-и эм хат-и, «Мое Ка передо мной», «Мое Ка – мой посох», «Мое Ка – мой поводырь».
Рис. 45. Изображение царского Ка в храме Сахуры
Эти функции Ка
выполняло при жизни человека. После смерти оно покидало тело, хотя и предпочитало оставаться рядом с ним в гробнице. В гробнице, построенной для царя Хора, а также в пирамиде Аменемхета III, рядом с саркофагом, в наосе, была обнаружена деревянная статуя. Царь изображен обнаженным, как и в тот день, когда он был рожден, без символов царской власти, но с переплетенной бородой, подобной тем, которые носили боги, и с огромным деревянным Ка, прикрепленным к его голове. Строго говоря, выражение хут Ка, «дом Ка», обозначало гробницу, но оно также обладало и более общим значением – так называлась территория, предоставлявшая провизию для умершего. Ка действительно нуждалось в пищи и питье. Охотник, помещая пойманных птиц в клетку, заявляет: «Они для Ка Ти».Стелы Среднего и Нового царств, в которых содержатся обещания тысяч кусков хлеба, кувшинов пива, быков, птицы, а иногда отрезы веревки и куски различных материалов, притирания и благовония, свидетельствуют о том, что эти чистые и благие вещи, созданные богом и принесенные Нилом или порожденные землей, предназначены для Ка
умершего.Во все периоды древнеегипетской истории гробницы возводили таким образом, чтобы Ка
и Ба могли без труда вновь объединиться с телом, которому они некогда принадлежали.