Вечный путь (СИ)

Килар напряг извилины, примерно подсчитал в уме: триста восемь Кельвинов, это порядка тридцати пяти градусов по Цельсию. В пустыне до пятидесяти доходило. И в джунглях скорее всего жара, духота. Лютеру отсюда хода нет.

— Это какой-то вирус?

— Сперва так и думали. — отозвалась Робинс, продолжая держать Лютера на прицеле. — Но ни одна лаборатория не смогла выделить патоген. Оно встраивается в спираль ДНК, разбивает ее, а потом собирает заново, но уже по-своему. Эта дрянь искусственная. Говорят — какие-то наночастицы. Кто бы мне объяснил, что это за дерьмо, и с чем его едят! Древние распылили это в конце войны, чтобы снизить поголовье противника, но как всегда перестарались, и зараза начала распространяться бесконтрольно.

Странник напряженно думал. Целый ворох важной информации, и решать нужно прямо на ходу. На долгие разбирательства времени нет.

— Постой, ты сказала, для меня заразна. А для вас разве нет?

— Женщины резистентны. Поэтому в Леоре все устроено именно так. — Робинс посмотрела на него с жалостью. Раньше за ней этого не водилось. — Тафу… то есть таким как ты, доверять нельзя. В любой момент вы можете превратиться во что-то вроде… него. И начать убивать. А мы даже не знаем, как эта дрянь передается. Сначала ваших сместили со всех должностей и установили строгий санитарный надзор, потом изолировали, а шестьдесят лет назад святоши захватили власть и решили проблему радикально.

— Похоже эту штуку изначально разрабатывали против мужчин. — Линн выглядела напуганной, но держала себя в руках. — В армии женщин было мало — по сохранившимся данным, от семи до пятнадцати процентов. Девиация гораздо эффективнее любых ядов, кассетных бомб или гамма-лучей. Зараженный не умирает, но становится миной замедленного действия. Превращается в монстра и рвет сослуживцев на куски.

— Генетическое оружие?

— Что-то вроде того.

— А как они размножаются?

— После завершения трансформации становятся обоеполыми, — объяснила Робинс, — Мерзость! Даже думать об этом противно. Они погружаются в стазис при температурах ниже точки замерзания. Молодняк развивается прямо в утробе взрослой особи, а потом какое-то время питается ее тканями. Жрут мамашу, пока не окрепнут.

Лютер сидел в той же позе и трясся как вибростанок. Под рясой что-то шевелилось и перекатывалось. Лицо превратилось в подобие свиного рыла. Килар вроде бы разглядел два торчащих клыка, но в полумраке мог и ошибиться.

— Обходим стол и медленно двигаемся к выходу.

Он не стал углубляться в научные дебри, хотя вопросов было предостаточно. Например, Жар. Он ведь с севера. Значит люди как-то сумели приспособиться. А Пантелеев и та серая тварь, которая сожрала Рудика? Они тоже девианты. Все внешние приметы и особенности поведения сходятся. Зачем плодить сущностей сверх необходимого? Но как рукотворная зараза из будущего попала в Москву конца семидесятых и начала девяностых? Примерно так же, как он сам оказался на чужой планете. Его провал не первый и не единственный. Кто-то играет со временем и пространством, не задумываясь о последствиях. События падают и толкают друг друга, как фишки домино. Разгадка где-то совсем рядом, но сейчас не время и не место.

Килар начал смещаться к выходу с карабином на уровне глаз.

— Спасибо за гостеприимство, Лютер. Нам пора. Извини, но от прощального рукопожатия я воздержусь.

Внезапно Странник услышал Зов. Это было как пропустить хук в челюсть. Резкий механический голос ворвался к нему в уши:

— Килар!

Он отпустил цевье винтовки и прижал левую руку к затылку.

— Килар!

— Что случилось? — Линн обернулась к нему, — Что-то с головой? Проклятие, Килар! Скажи хоть что-нибудь!

Зов усилился. Тонкий ноющий звук отразился от стенок черепа. Как шилом по металлу. Странник передал карабин Линн, едва не уронив его на пол.

— Думаю, ты стреляешь лучше меня.

— Только не с одной рукой! — Она пристроила карабин на сгибе левого локтя.

— Килааааааар!

Странника повело в сторону. Он оперся об угол стола.

— Что происходит? — Робинс оторвала глаз от прицела, — Мы можем тебе помочь? Эй, постой! Ты куда собрался?

Килар поплелся к выходу, с трудом удерживая равновесие. Он запнулся носком ботинка о порог и чудом не упал. Ноги заплетались, чуть не завязываясь в косичку. Перед ним в воздухе появилось что-то вроде дымного уплотнения серебристо-жемчужного цвета, в котором проступили контуры необычного женского лица с тонкими, заострёнными чертами и огромными темными глазами. По-своему красивое, но хрупкое как стекло.

— Килааа-ааар! — теперь это был уже не призыв, а оглушительный рокот, полный властных, повелительных интонаций.

Он поднял взгляд и увидел тяжеловесный силуэт, выглядывающий из-за кромки каньона. Сомнений не было: Крест призывал его к себе, и Странник не мог противиться его зову. Килар повернулся и вошел в дом. Лютер так и сидел, сгорбившись, за столом. Женщины замерли посреди комнаты с оружием наготове.

— Мне нужно подняться наверх, к Кресту.

— Что? Прямо сейчас! — воскликнула Линн. — Ты в своем уме?

— Это очень плохая идея, — согласилась Робинс.

— Я должен, — повторил Килар.