Вечный сон

Но счастье не в этом. В этом даже нет минимального удовлетворения для меня. Кто-то говорил мне о том, что счастье для мужчины: принятие Бога в сердце и вечная троица: дерево, сын, дом. Вместо дома у меня будет милый и уютный бетонный куб в наследство, детьми в моей жизни даже не пахнет, лишь только иногда просыпается ненависть к особо назойливым личинкам. Как я подобного натерпелся во время своей работы в сфере обслуживания! Ненавижу детей, но, конечно же, больше родителей, которые во вред окружающим, души не чают в своих отпрысках. Что же касается дерева, то оно – есть, я его успел посадить. Огромное и раскидистое дерево сомнений в моей голове, дающее сочные плоды противоречий. Мне кажутся они ярко-оранжевыми, намекая своим окрасом, как ядовитые рыбы в океане, что эти фрукты не прочь отравить мою жизнь.

Остаётся только поиск Бога. Но боюсь, что если возьмусь за такое дело, то найду либо себя самого в том же агрегатном состоянии, что и сейчас, либо невероятного кадавра, лицемерного монстра, лживую химеру, с усмешкой отражающую меня. Может, стоит поискать Бога в других? В ком? Заглянешь в простого русского человека, найдёшь антропоморфного есенинского Бога-мужика, свистящего на все лады. Заглянешь же в недобитую русскую интеллигенцию, а там непознаваемая субстанция, не имеющая человеческого лица, а значит, невозможная для восприятия. Кто там ещё? Россия поменялась, и на сцену вышли новые сословия со своим собственным богом. Вышли, чтобы отбыть номер, помолчать, выступив в качестве массовки.

Новое духовенство – их бог тот, что позволяет получить прибыль, держа паству в покорности.

Модная и современная молодёжь – их бог тот, что богат, успешен и шарит.

Средний класс и офисные клерки – их бог тот, кто имеет хорошую карьеру, много зарабатывает и сумел закрепить за собой определённый статус.

Якобы продвинутая и культурная молодёжь, не такая как все – их бог тот, кто одновременно и фотограф, и музыкант, и блогер, и желательно читает реп, да ещё неплох в дизайне.

Олигархи и банкиры – их бог тот, кто даёт налоговые льготы и преференции.

И так далее и тому подобное. Бог этих людей – человек, обладающий определёнными качествами. С ликов икон он сошёл в образ статуй и памятников. Из него скроили персонального идола. Имманентный бог заменил Бога трансцендентального: не человек в подобии Бога, а бог в виде человека. Я просто не смогу с таким богом жить и мириться.

А до простого мужика и недобитого интеллигента мне слишком далеко в любых духовных планах, как и до их Бога.

Не очень то и хотелось, лишь немного грустно. Пошёл на кухню, чтобы сделать кофе. По дороге впервые за день, а может, и за жизнь задумался ни о чём. Мысль почуяла свободу и понеслась.

V.

– Здравствуйте, меня зовут Елизавета Стыкина. Мне пятнадцать лет. У меня нет родителей или, по крайней мере, я о них не знаю. Так бывает. В центре «Благословление» я уже нахожусь почти четыре года и здесь мне очень нравится. Благодаря добрым и отзывчивым наставникам, мы получаем всё необходимое. Мы многое проходим, больше чем в школе. Например, мы изучаем библию и латинский язык. Я играю на двух музыкальных инструментах, пою в хоре. Я хотела бы вам кое-что рассказать. На свете существуют тысячи школ, детских домов, различных учреждений дополнительного образования, основанных на великом учении Бога нашего, Иисуса Христа. Принципы, провозглашённые Святой книгой, такие как: любовь, милосердие, доброта, позволяют воспитывать и создавать необходимые условия для становления личности…

– Хорошо, Лиза, – обратился ко мне мягкий женский голос, прикрывавший внутреннюю сталь человека. Сталь в хорошем смысле. Это была настоятельница Авдотья, – очень хорошо, Лиза. А расскажи господам подробно о нашем центре.

Настоятельница улыбнулась и едва заметным движением руки указала на людей, сидевших подле неё. Двое мужчин в солидном возрасте. Одного в рясе я знала, это был наш духовник. Звали его отец Василий. Второй же человек был директором нашего центра, его я видела редко. Все они входили в попечительский совет.

– Наш центр «Благословление», – продолжила я, – является одним из крупнейших центров дополнительного образования с раздельным обучением, а также приютом для сирот под эгидой Католической Церкви. Здесь обучаются и живут только девочки. Центр работает по системе интерната и является автономным от государства и существующих религиозных сил на территории Российской Федерации. Здесь дети-сироты и дети из полноценных семей…

– Так, стоп, Лизонька, – прервал меня директор центра, смешно пошевелив усами, – это очень хорошо, что ты всё выучила и можешь повторить. Только давай без детей-сирот и полноценных семей. Остальное за тебя взрослые скажут на конференции. Договорились?

Я кротко кивнула. Мне нравились все эти выступления, пусть я не всегда понимала, о чём говорю. Главное, я знаю, зачем всё это. Матушка Авдотья говорит, что мне нужно выступить перед людьми и убедить их пожертвовать деньги на наш центр. Это я могу! Я – чертовски убедительна! Ой, не надо было думать «чертовски»! Плохая, Лиза!