Вечный воин

Кому суждено быть пиратом, тот не отсидится в купцах. В Карфагене я поставил судно на якорь на рейде возле входа в торговую гавань, быстро нашел покупателей на свой товар и начал разгрузку. В первую очередь отвезли на берег баранов. Несмотря на то, что я заставил помыть носовой трюм, вонял он баранами еще несколько дней. А ведь когда-то этот запах для меня был сродни запаху денег.

Мы уже заканчивали выгрузку, когда на рыбацкой лодке приплыл Менно. По заискивающей улыбке я сразу понял, что будет просить деньги. Впрочем, почти все прибывают ко мне, чтобы что-то попросить. На вандале была новая белая льняная рубаха и красные шерстяные штаны чуть ниже коленей, которые расклешались книзу и напоминали боксерские трусы. Грязными босыми ногами он прошлепал по теплым доскам главной палубы, поднялся ко мне на полуют и сразу полез брататься. От него воняло потом и свежим перегаром.

— Удачно сплавал? — первым делом спросил Менно.

— Нормально, — ответил я.

— У купцов жизнь не такая интересная, как у воинов, и доход намного меньше, — продолжил он. — Мы за один рейд имели больше, чем купец за год.

— Да, я помню, каким удачным был ваш последний, — иронично молвил я.

— Со всяким может случиться! — произнес в оправдание вандал. — Если бы не шторм, нас бы ни за что не захватили!

— Верю, — примирительно сказал я и спросил в лоб: — По какому делу приехал?

— Понимаешь, мы решили купить либурну. Тут один продает. Не новая, но в хорошем состоянии. Ход у нее легкий. Только у нас не хватает немного. Сейчас все занялись морским разбоем, цены на галеры подскочили, вот мы никак и не наскребем, — поведал он. — Предлагаем тебе стать совладельцем. Внесешь пятьдесят золотых и будешь иметь десятую часть либурны и двадцатую часть от добычи, которую на ней добудем. Если пойдешь с нами, получишь больше.

Пятьдесят солидов — это для меня не деньги, но и выбрасывать их на ветер желания не было. Вполне возможно, что они захватят богатую добычу, и вложенные деньги отобьются, только мне придется сидеть в Карфагене и ждать их возвращения. Если не заберу свою долю сразу, то потом вряд ли получу ее. Когда у человека что-то чужое находится долго, то начинает считать своим. Яркий пример тому был мой сосед-хохол в деревне. Попросит у меня ножовку или ключ гаечный. Если я сразу не потребовал вернуть, то на следующий день он думает: «Моё это или нет?», на второй день: «Наверное, моё, давно здесь лежит», на третий: «Точно моё, всегда здесь лежало!».

— Давай сделаем по-другому. Найди полсотни смелых парней, сходим на моем судне за добычей. Если повезет, у вас у самих хватит денег на либурну, — предложил я.

— Так даже лучше! — радостно воскликнул Менно и пообещал: — Я наберу не просто смелых, а отчаянных, и при этом хороших моряков!

Финикийцы, основавшие Карфаген, были лучшими мореплавателями из всех, кого я встречал, путешествуя по эпохам. Они в прямом смысле слова жила на море — на своих «круглых» судах. Перемещались на них по Средиземному морю, торгуя и пиратствуя в зависимости от ситуации. Свои навыки передали потомкам, обосновавшимся в этих краях и на территории будущей Португалии. Если с Иберийского полуострова отправятся на освоение новых земель, торгуя и пиратствуя по ситуации, и первыми из европейцев обогнут Африку, то отсюда удобно было нападать на многочисленные острова, Апеннинский и Балканский полуострова и другие места на южном берегу Европы, поэтому пираты здесь будут еще много веков. Навыки будут оттачиваться и передаваться из поколения в поколение.

— Я тебе предлагал, ты отказался, и я подумал, что ты не хочешь заниматься морским разбоем, — продолжил Менно.

— Да купец из меня не очень, не моё это, — признался я. — Только сперва помоги мне снять недорого хороший дом в тихом районе, чтобы оставить там жену. Ей уже тяжело таскаться со мной по морю.

— Да это запросто сделаю! — пообещал он.

Запросто не получилось, но через два дня я нашел приличный двухэтажный дом в римском стиле в том районе города, что рядом с Бирсой, где живут не самые богатые, но и не беднота. Аренда стоила мне по полсолида в месяц. Я перевез туда Хильду, Бинди, служанку, часть продуктов и своего барахла и деньги им на жизнь и на выкуп меня, если судьба решит сделать мою жизнь интереснее.

56