Ведьма из города N

Среди всех учеников, выделялась одна ученица, которая явно смотрела на меня не только как на учителя. И я, разумеется, просто не знал, как реагировать на это… Я прекрасно понимал и ответственность, и миссию, и для меня не было табу для отношений с одногруппницами по учебе или коллегами по работе, но несовершеннолетняя ученица – другое дело. Конечно, о педофилии и речи не шло, так как ей уже было почти семнадцать и я понимал, что девушка взрослая и к отношениям вполне себе готова, как минимум платоническим и возвышенным, но я не мог позволить случиться этому (хоть она и была весьма симпатичной) понимая, что она всего лишь глупый в силу своего возраста ребенок, играющий в игру под названием «Лолита», а я школьный учитель, профессиональный педагог и взрослый мужчина, чья задача, если и развлекаться с кем-то, то явно не со школьницами. В общем, она быстро стала меня напрягать, точнее изначально мое польщенное самолюбие быстро отступило и ему на смену пришло раздражение. Она вызывающе одевалась и смотрела мне в глаза на каждом уроке, выйдя к доске становилась таким образом, чтобы… подчеркнуть свою уже сформировавшуюся женственность, а когда видела меня в коридоре или на улице, при этом всегда была не одна махала рукой и мило улыбалась или здоровалась, пытаясь изобразить томный голос и подчеркивая этой интонацией мое имя и отчество. Здравствуйте Филипп Петрович! – шептала она и оставляла рот немного приоткрытым. И все бы ничего если бы это не замечали другие ученики. Которые ждали ее выхода к доске или приветствия со мной как очередную серию шоу, где она выступала в роли заводилы, а я был объектом, реакцию которого потом смаковали. Разумеется, чаще всего я демонстрировал смущение, чем вызывал еще большее стремление Юли (так звали девушку) к показухе, а публике к продолжению.

Однако, это не было большой проблемой для меня, в большей степени меня волновало другое – моя хозяйка, которая вела себя странно и с каждым днем меня все больше и больше охватывало чувство неизбежных перемен в моей жизни и, как следствие, тревоги перед неизвестностью.

Инга стала листать дальше, думая, если весь дневник наполнен тем, же, то можно дальше не читать, остановилась где-то на трети дневника и снова прочла.