Сразу по возвращении он отправил послание своему наместнику в Куше, который вместе с большим египетским войском находился в Нижней Нубии или Судане, сообщив ему о своих победах и, вероятно, приказав поведать о них солдатам и живущим в Судане неграм в надписи, вырезанной на стенах храма в Бухене, рядом с Вади-Хальфой. Повеление было немедленно выполнено. Судя по тому, что осталось от данной надписи, при ее написании использовались слова и выражения, призванные убедить читателя в мощи и божественности царя. Ее следует датировать 23-м годом правления Тутмоса III, потому что 24-й год начинался только 11 августа, а надпись, очевидно, была вырезана в начале июля. Сначала следует весьма необычное описание правителя: «Царь сам вел за собой армию, могучий во главе ее; царь, сражаясь своим мечом, был подобен пламени. Он шел вперед, никто не был подобен ему, убивая варваров, покоряя сирийцев, приводя их князей в качестве пленников, их отделанные золотом колесницы, запряженные лошадьми. Племена ливийцев (также) склоняются перед славой его величества, их дань на их спинах, подлизывающиеся, подобно собакам, чтобы им было даровано дыхание жизни» (Maclver, Woolley, Buhen, 30).
Прибытие царя-победителя в Фивы, вероятно, было незабываемым событием, ведь впервые в истории страны фараон во главе египетской армии вступил на территории чужой страны в ожесточенный бой с правителем могущественной азиатской державы, возглавлявшим огромное войско, и разбил его. Главы двух государств померились силой, и египтяне одержали ошеломительную победу. Очевидно, это событие полностью изменило мировоззрение всего народа. «Мое величество, – сообщает царь, – учредил для Амона празднество в честь победы (которое проводилось) впервые, когда мое величество прибыл в Фивы из первого победоносного похода в году 23-м, низвергнув презренных сирийцев и расширив границы Египта».
Предположим, что возвращение царя и празднование произошли 12 июня, в день, когда, по моему мнению, он прибыл в Фивы. Вспомним, что празднование вступления Тутмоса на престол состоялось на 61 день (шестую часть календарного года) раньше, 12 апреля. Кроме того, 12 апреля могло отстоять ровно на 61 день от даты празднества, проводившегося, когда царь покидал Фивы (предположительно 10 февраля). 11 августа, через 61 день после 12 июня, должно было состояться другое общенародное торжество – празднование Нового года. Еще одно празднество, «День приношения в боге», проводилось на второй день третьего месяца первого сезона (Breasted, Records, II, § 551, note h), то есть 11 октября, через 61 день после наступления нового года. Таким образом, если бы 11 декабря, еще через 61 день, был учрежден еще один праздник, то в течение всего календарного года проводились бы шесть празднеств, пять из которых отделялись бы друг от друга интервалами в 61 день, а шестой – периодом в 60 дней (в итоге мы получим год, состоящий из 365 дней).
Вероятно, именно таким было сделанное царем приказание, так как в источниках сказано об учреждении трех «торжеств победы»: первым из них был «первый праздник Амона» (день нового года, приходившийся тогда на 11 августа); второй совпадал с «Празднеством дня приношения в боге», который, как нам известно из более позднего источника, проводился на второй день третьего месяца первого сезона (в то время 11 октября); а третий устраивался в заупокойном храме Тутмоса III, называвшемся «Дар жизни», дата его празднования неизвестна, но чуть выше я предположил, что этим днем было 11 декабря.
Если шесть праздников проводились в такой последовательности, а дальше будет доказано, что так, скорее всего, и было, мы можем прийти к выводу о том, что царь покинул Фивы, чтобы отправиться в поход, завершившийся головокружительной победой египтян, 10 февраля, а вернулся 12 июня. Но даже если не придерживаться этой гипотезы, придется признать, что отсутствие Тутмоса в Фивах следует поместить примерно между этими датами. В противном случае сделанные выводы будут противоречить сведениям, содержащимся в анналах. Всего за четыре месяца фараону удалось повернуть весь ход истории Египта, впервые ставшего мировой державой и в связи с этим превратившегося в предмет страха и ненависти обитателей Азии, которые в конце концов привели к гибели страны.