Великий князь Юрий Всеволодович

Из Ипатьевской летописи

…Татары же… разбили крепостную стену и взошли на вал, козляне же на ножах резались с ними. Совет сотворили: выйти на полки татарские. И вышли из града, изрубили пороки их, напав на полки их, и убили татар 4 тысячи, и сами перебиты были. Батый же, взяв город, перебил всех и не пощадил никого, от отрочат и до сущих младенцев. О князе же Василии неведомо, что с ним, а иные говорили, что в крови утонул, потому что молод был. С тех пор не смеют татары называть город: Козельск, — но: «град злый», потому что семь недель бились, и убили у татар трёх сыновей темничих. Искали их татары и не смогли найти среди множества мёртвых тел.

(28. Стб. 780–781)

О том, что город Козельск в течение двух месяцев (то есть даже дольше названного в летописи срока!) отражал атаки Батыя и был взят только после того, как к нему подошли войска остальных царевичей, написал и персидский историк Рашид ад-Дин (51. С. 39). Как видно, мужество защитников города впечатлило даже врагов!

Монголы на время ушли, и Северо-Восточная Русь смогла хоть как-то прийти в себя, убрать трупы, очистить поруганные храмы, подсчитать потери.

Из Лаврентьевской летописи

В лето 6746 (1238). Ярослав, сын великого Всеволода, сел на престол во Владимире. И была радость великая христианам, коих избавил Бог рукою Своею крепкою от безбожных татар…

В том же году великий князь Ярослав отдал Суздаль брату своему Святославу. В том же году отдал Ярослав Ивану Стародуб. В том же году мирно было…

…Так же и этих [князей] избавил Бог от руки иноплеменников: благочестивого и правоверного великого князя Ярослава с благородными его сыновьями, было же их шесть: Александр, Андрей, Константин, Афанасий[192]

, Даниил, Михаил; и Святослав с сыном Дмитрием, Иван Всеволодович, Владимир Константинович, два Васильковича: Борис и Глеб, Василий Всеволодович — и все они сохранены были Божиею благодатию…

(27. Стб. 467, 469)

Но уход татарского войска в Половецкую степь, а оттуда на Волгу вовсе не положил конец завоеваниям. Отдельные татарские армии вели войны на нижней Волге и Северном Кавказе, в Крыму и других землях. Не забывал Батый и о Руси. В марте 1239 года был взят и сожжён Южный Переяславль, осенью того же года — Чернигов («и людей перебили», — вновь констатирует летописец, оплакивая гибель и того, и другого города); зимой татары вновь обрушились на мордовские земли, затем на Муром, на русские города по Клязьме, Гороховец (на востоке нынешней Владимирской области)…

…Тогда же был пополох зол по всей земле, и сами не ведали [люди], куда кто бежит.

(27. Стб. 470)

А потом, осенью — зимой 1240 года, пришло время стольного Киева и городов Южной и Юго-Западной Руси. И вторая волна нашествия оказалась ничуть не менее страшной, чем первая, зимы 1237/38 года…

Русь была завоёвана, сожжена, осквернена, сломлена. Люди частью истреблены, частью уведены в рабство. «Когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мёртвых людей, лежавшие на поле, — писал в 1246 году итальянский монах-францисканец Джованни дель Плано Карпини. — …Людей тех держат они в самом тяжелом рабстве» (25. С. 51). «Эта страна вся опустошена татарами и поныне ежедневно опустошается ими… — вторил ему десятилетие спустя другой монах-францисканец, Гильом Рубрук. — Когда русские не могут дать больше золота или серебра, татары уводят их и их малюток, как стада, в пустыню, чтобы караулить их животных…» (25. С. 106. Перевод А. И. Малеина).