Великий князь Владимир Мономах

Старыя чти, яко отца, а молодыя, яко братью. В дому своемь не ленитеся, но все видите. Не зрите на тивуна[240], ни на отрока, да не посмеются приходящии к вам и дому вашему, ни обеду вашему. На воину вышедъ, не ленитеся. Не зрите на воеводы; ни питью, ни еденью не лагодите, ни спанью; и стороже сами наряживаите. И ночь, отвсюду нарядивше, около вои тоже лязите, а рано встанете. А оружья не снимаите с себе вборзе, не розглядавше ленощами, внезапу бо человекъ погыбаеть. Лже блюдися, и пьяньства, и блуда, в томъ бо душа погыбаеть и тело. Куда же ходяще путемъ по своимъ землямъ, не дайте пакости деяти отроковъ ни своимъ, ни чюжимъ ни в селех, ни в житех, да не кляти вас начнуть. Куда же поидете, идеже станете, напоите, накормите унеина[241]. И боле же чтите гость, откуду же к вам придеть: или простъ, или добръ, или солъ. Аще не можете даромъ, брашном и питьемь: ти бо, мимоходячи, прославять человека по всем землям любо добрым, любо злым. Болнаго присетите, надъ мертвеця идете, яко вси мертвени есмы. И человека не минете, не привечавше, добро слово ему дадите. Жену свою любите, но не дайте имъ надъ собою власти. Се же вы конець всему: страхъ Божии имеите выше всего.

Аще забываете всего, а часто прочитаите: и мне будеть бе-сорома, и вамъ будеть добро.

Егоже умеючи, того не забывайте доброго, а егоже не умеючи, а тому ся учите. Якоже бо отець мои, дома седя, изумеяше 5 языкъ[242], в томъ бо честь есть от инехъ земль. Леность бо всему мати: еже умееть, то забудеть, а егоже не умееть, а тому ся не учить[243]. Добре же творяще, не мозите ся ленити ни на что же доброе, первое к церкви: да не застанеть вас солнце на постели. Тако бо отець мои деяшет блаженыи и вси добрии мужи свершении. Заутренюю отдавше Богови хвалу, и потомъ солнцю въсходящю, и узревше солнце, и прославити Бога с радостью и рече: «Просвети очи мо[и]^{17}с, Христе Боже (ср. Пс. 12, 4), и[же]^{18} далъ ми еси светъ Твои красныи». И еще: «Господи, приложи ми лето кь лету, да прокъ греховъ своих покаявъся, оправдивъ животъ». Тако похвалю Бога и седше думати с дружиною, или люди оправливати, или на ловъ ехати, или поездити, или лечи спати; спанье есть от Бога присужено полудне, о тъ чина^{19} бо почиваеть и зверь, и птици, и человеци.

А се вы поведаю, дети моя, трудъ свои, оже ся есмь тружалъ, пути дея и ловы 13 лет[244]

.

Первое к Ростову идохъ сквозь вятиче, посла мя отець, а самъ иде Курьску[245]. И пакы 2-е к Смолиньску со Ставкомь с Кордятичемъ^{20}[246]; той пакы и отьиде к Берестию со Изяславомь[247], а мене посла Смолиньску[248]. То и-Смолиньска идохъ Володимерю[249]. Тое же зимы тои посласта Берестию брата[250] на головне, иде бяху пожгли[251], то и ту блюдъ городъ тихъ[252]. Та идохъ Переяславлю отцю, а по Велице дни[253]

ис Переяславля та Володимерю на Сутеиску мира творить с ляхы[254]. Оттуда пакы на лето Володимерю опять.

Та посла мя Святославъ в Ляхы[255], ходивъ за Глоговы до Чешьскаго леса[256], ходивъ в земли ихъ 4 месяци. И в то же лето и детя ся роди старейшее новгородьское[257]. Та оттуда Турову, а на весну та Переяславлю, таже Турову[258].

И Святославъ умре[259], и язь пакы Смолиньску[260], а и-Смолиньска той же зиме та к Новугороду, на весну, Глебови в помочь[261]. А на лето со отцемь подъ Полтескъ[262]. А на другую зиму с Святополкомъ[263]

подъ Полтескъ: ожгоша Полтескъ; онъ иде Новугороду[264], а я с половци на Одрьскъ[265], воюя, та Чернигову[266].

И пакы и-Смолиньска къ отцю придох Чернигову. И Олегъ приде из Володимеря выведенъ[267], и возвах и к coбе на обедъ со отцемь в Чернигове, на Краснемь дворе, и вдахъ отцю 300 гривен золота[268]. И пакы и-Смолиньска же пришедъ, и проидох сквозе половечьскыи вои, бьяся, до Переяславля, и отца налезохъ, с полку пришедше^{21}[269]. То и пакы ходихомъ том же лете со отцемь и со Изяславомь биться Чернигову с Борисомь, и победихомъ Бориса и Олга[270], и пакы идохом Переяславлю, и стахом во Оброве[271].

И Всеславъ Смолнескъ ожьже[272]

, и азъ вседъ с черниговци о двою коню... и не застахом въ Смолиньске[273]. Тем же путем по Всеславе пожегъ землю и повоевавъ до Лукамля и до Логожьска[274]; та на Дрьютьскь, воюя, та Чернигову.

А на ту зиму повоеваша половци Стародубъ[275] весь, и азъ шедъ с черниговци и с половци, на Десне изьимахом князи Асадука и Саука и дружину ихъ избиша. И на заутрее за Новымъ городом[276] разгнахомъ силны вои Белкатгина, а семечи^{22}[277] и полонъ весь отяхом.

А въ Вятичи ходихом по две зиме на Ходоту и на сына его[278]. И ко Корьдну[279] ходихъ 1-ю зиму, и пакы по Изяславичихъ[280] за Микулинъ, и не постигохом ихъ. И на ту весну къ Ярополку[281] совкупляться на Броды.