ВЕЛИКИЙ ПАТЕРИК. Сокровищница духовной мудрости преподобных отцов Церкви. Том I. Главы I-X.

Правитель спросил: «Что же мне делать, авва?» Старец ответил: «Помышляй о вечных, нескончаемых и неизменных обителях, где не может быть мрака ночи и нет места сну – подобию смерти; где не будет уже еды и питья – этих служителей нашей немощи; не будет скорбей, болезней, врачеваний; где нет судов, торговли, денег – этого начала всех зол, повода к войнам и корня вражды. Там страна живых, не тех, кто умер во грехе, но тех, кто живет истинной жизнью во Христе Иисусе». Горько вздохнув, правитель сказал: «Истинно, авва, так и есть, как ты сказал». И получив великую пользу, он вернулся в свой город, благодаря Бога.

89. Рассказывали об авве Памво, что, когда он был уже близок к смерти, в самый день своего исхода он сказал стоявшим близ него святым мужам: «С тех пор как я пришел в это пустынное место, построил себе келию и поселился в ней, я не помню, чтобы я ел другой хлеб, кроме добытого своими руками, и до сего часа не раскаивался ни в одном сказанном мною слове. Но вот я отхожу к Богу так, как будто и не начинал еще подвизаться». Вот чем превосходил авва Памво многих.

Когда его спрашивали о слове из Писания или о духовной жизни, он не отвечал сразу, но говорил, что еще не понимает этого, и по месяцу, а то и более не давал ответа.

90. Авва Памво сказал: «Если у тебя есть сердце, ты можешь спастись».

91. Рассказывали об отцах авве Памво, авве Виссарионе, авве Исаии и авве Паисии, что они были великими подвижниками. Однажды они встретились с аввой Афре, пресвитером Нитрийской Горы,[68] и тот спросил их: «Как должны жить братия?» Они ответили: «В великом подвиге и храня свою совесть перед ближним».

92. Один брат спросил авву Памво: «Почему лукавые духи мешают мне творить добро ближнему?» Старец ответил: «Не говори так, потому что иначе ты называешь Бога лжецом. Лучше скажи: „Я совсем не хочу делать добро ближнему“, потому что Бог, упреждая тебя, сказал: „Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью“

[69]».

93. Авва Памво отправил своего ученика в город Александрию продать рукоделие. Тому пришлось пробыть в городе шестнадцать дней, как он нам рассказывал, ночевал же он в притворе храма Святого Марка. Там он узнал последование богослужения Православной Церкви, выучил некоторые тропари, с тем и возвратился к своему старцу. Говорит ему старец: «Я вижу, что ты, чадо, в смущении. Не случилось ли с тобой какого искушения в городе?» Брат отвечает: «Поистине, авва, мы в нерадении проводим наши дни в этой пустыне, потому что не поем ни канонов, ни тропарей. Будучи в Александрии, я узнал чинопоследования Церкви, слышал, как их совершают, и очень опечалился: почему мы не поем ни канонов, ни тропарей?»

Старец ответил ему: «Увы нам, чадо, потому что приблизились дни, когда монахи оставят твердую пищу,[70] изреченную Святым Духом, и последуют за песнопениями и гласами. Какое сокрушение, какие слезы рождаются от тропарей? Какое сокрушение будет у монаха, когда он стоит в храме или в келии и возвышает свой голос, подобно волу? Когда мы предстоим пред лицом Божиим, мы должны стоять с великим сокрушением, а не в парении помыслов. Не для того монахи удалились в эту пустыню, чтобы предстоять Богу с мечтанием и рассеянием, петь песнопения и чередовать гласы, махать руками и притопывать ногами. Но мы должны в величайшем страхе и трепете, слезах и воздыханиях, с благоговением, как подобает, смиренным и сокрушенным гласом приносить Богу молитвы.

Говорю тебе, чадо, что наступают дни, когда христиане испортят книги святых евангелистов, святых апостолов и дивных пророков, изгладят из книг Священные Писания, а вместо них напишут тропари, и, по подражанию эллинам, изольется ум их в тропарях и речах эллинских. Поэтому отцы нам завещали, чтобы каллиграфы, живущие в этой пустыне, не писали жития и слова отцов на пергаменте, но только на бумаге, потому что будущее поколение счистит с пергамента жития святых отцов и запишет на нем то, что захочет».