Великий посланник

Персонажи действительно выглядели немного странновато. Разодетые в парчовые кафтаны, но явно с чужого плеча, они полностью перегородили дорогу. При этом для чего-то был протоптан в снегу узенький объезд по обочине вокруг встречающих. Что явно подразумевало собой – дорогу нам никто уступать не собирается.

Не понял, наряды им за неимением собственных из казенных закромов выдали, что ли? Скорее всего, так, потому что непородистые рожи явно не соответствуют тому, что они пытаются являть собой.

– Кто сии человеки? – тактично перевел Фен.

– Государевы приставы, – неприязненно косясь на встречных, ответил дьяк.

– Немедля ответствуйте, куда и от кого следуете! – не слезая с лошади, зычно гаркнул один из приставов – тощий длинный мужик в опушенной битым молью соболем шапке, явно не по размеру и оттого висевшей у него на ушах.

– Тебе, княже, – услужливо пояснил Курицын, – по нашему обычаю требуется спешиться, подойти, представиться и сообщить требуемое. После чего пристав также слезет с коня, протянет длань для рукопожатия и поинтересуется, как доехали. А далее вы и ваши люди будете проезжать, минуя дорогу, по тропе мимо приставов, а оные будут переписывать посольство поименно.

– Пошел в задницу! – едва не скрежеща зубами от неожиданно вспыхнувшей злости, сообщил я «главприставу» на великом и могучем.

Мне, графу божьей милостью, подходить пешим к конному и ручкаться непонятно с кем? Я не против цивилизованного дипломатического этикета, но это уже за гранью.

Да, понимаю, это такой символический акт подчинения посла местным законам и к реальному настрою хозяев не имеет никакого отношения, но уж нет, не бывать подобному.

Привыкли унижать татаровей и прочих ляхов под предлогом древних обычаев, понимаешь. Какая, на хрен, успешная дипломатия? Мне проще вернуться ни с чем. Млять, это примерно так же, как приказать лобызаться королю со смердом. Да меня мои же люди не поймут. А вообще, странно все это. Франциск Наваррский сейчас едва ли не влиятельнейший государь старушки Европы – плотно и уверенно держит ее за жабры. И русы это прекрасно знают, слухи даже сюда доходят. Да и сам я по влиянию, славе и богатству не уступаю иным королям. Вроде как должны на цырлах перед посольством носиться, а тут такой афронт. Впрочем, понять русов можно, менталитет у них совсем другой. С одной стороны, это и хорошо, а с другой – сама жизнь диктует требование шагать в ногу со временем. Без этого о каком-либо развитии даже мечтать не приходится. И до понимания сего факта московитам еще ой как далеко. До начала реформ Петра практически ничего не изменится.

Дьяк мгновенно сбледнел с лица, а пристав открыл рот и удивленно вытаращил глаза. Воевода Ярославский сделал вид, что происходящее его не касается.

– Великий посол, его сиятельство граф божьей милостью Жан Шестой Арманьяк отказывается выполнять столь унизительные требования, – вежливо улыбаясь, перевел Фен.

– Это прямое оскорбление меня и моего государя, – громко отчеканил я уже на французском. – Считаю должным уведомить вас, что прерываю посольство. Барон Карстенс, капитан фон Штирлиц, мы возвращаемся. Стройте людей в походную колонну.

– Мы оскорбились и уезжаем обратно, – растолмачил Фен русичам. И от себя добавил, невпопад щегольнув русской пословицей: – Спасибо этому дому, пойдем к другому.

Пристав растерянно уставился на Курицына, а тот – на меня.

– Княже, сие не более чем формальный обычай. Далее по дороге вас встретят достойные люди со всем уважением к твоему чину и титулу.

– За такое оскорбление у нас режут глотки! – рыкнул я, разворачивая коня.

– За подобное предложение к владетельному князю божьей милостью у нас в Европах лишают головы, – уточнил китаец. – А также колесуют, сдирают кожу и сажают на кол. Жгут живьем тоже.

Дьяк пожал плечами, показывая приставу, что ничего сделать не может.

– Не пушшу ни в коем разе… – упрямо пробормотал пристав, едва шевеля побелевшими от холода губами. – Пока не исполнят…

– Сир, в уме ли вы? – тихо поинтересовался у меня Логан. – Сами назад не доберемся, сгинем на хрен.

– Молчи, братец Тук… – шепотом ответил я. – Horoshiy pont doroze deneg…

Естественно, никто никуда возвращаться не собирался. Да и не доедем мы, вымерзнем, как мамонты. Речь идет всего лишь о том, чтобы местные сбавили тон и пошли на компромисс на моих условиях.

Следующие два часа прошли в увлекательнейшем препирательстве. Нас уговаривали остаться, мы отказывались и выдвигали свои требования, московиты в свою очередь отказывались их выполнять – и так далее и тому подобное.

Ор стоял знатный, всех ворон на версту распугали. Но в итоге сошлись на том, что общаться с приставами будет мой секретарь. Сойти с дороги русичи наотрез отказались, тогда, в отместку, я подсказал своим людям, как называться во время переписи. А что, Барамдегцал Брахмапутрович Д’Артаньян-Кузькин-Шикльгрубер – вполне пристойное поименование, должно сойти. Для всех одинаковое. А меня записали как владетельного князя божьей милостью Ивана VI Аманьякова. Ну хоть не Маньякова. Тьфу ты…